Следуй за ритмом - [61]
Лицо, перекошенное от боли.
Элиза.
Глава 28
– Элиза, – отпрянула я от Эйдена, и лицо тут же исчезло. Я отступила и толкнула Эйдена в плечо, разворачивая. Указала на окно. – Элиза!
– Я не вижу ее.
– Ее лицо. – Я прижала к щекам ладони. – Ты сказал, что вы просто друзья по сексу. Ты сказал, она не твоя девушка!
– Так и есть.
Эйден выглядел сбитым с толку. Но он не видел Элизу. Боль в ее глазах говорила далеко не о дружеских чувствах. Она смотрела так, словно ей разбили сердце. И мне хорошо знаком этот взгляд, который отражался в моем собственном зеркале долгое-долгое время.
– Нужно поговорить с ней. – Я толкнула дверь и вбежала в бар.
Элизы не было у барной стойки, но я все равно остановилась и внимательно огляделась. Эйден шел за мной, что-то говоря, но я не слышала его из-за громыхающей музыки. Я пересекла хижину и вышла на террасу.
Леонардо с Мальком пересели за маленький столик, расположенный рядом со ступеньками, ведущими на пляж. Перед Мальком стояла тарелка картофеля фри.
Леонардо, увидев нас, вскочил.
– Что случилось? Только что пронеслась Элиза. По-моему, она плакала. За ней побежала Хейли.
– Плакала? – глухо переспросил Эйден и провел рукой по волосам.
– Похоже на то. – Малёк отпихнул тарелку.
– Что случилось? – повторил Леонардо. – Я думал, вы с Элизой не…
– Не знаю. Я тоже думал, она… мы…
– Сейчас не время для этого, – оборвала я. Какой смысл разбираться в случившемся, торча тут? К тому же мы начали привлекать внимание. – Напишите Хейли. Может, она перехватила Элизу.
– Не можем. – Леонардо достал из заднего кармана два телефона. – Хейли оставила свой мобильный мне.
– Тогда напишите Элизе.
– Думаешь, она ответит? – спросил Леонардо.
Вряд ли.
– Хотя бы попробуйте. Пожалуйста. – Я повернулась к Мальку. – Сходишь за Дарреном? Как только найдем Элизу, вернемся к нему домой.
– Да, хорошо, – тихо отозвался Малёк. Отодвинул стул, поднялся и направился в бар, не глядя на нас.
Я с тоскливым чувством проводила его взглядом.
– Идем, Эйден, – позвала. – Осмотрим пляж. Мне кажется, мы найдем ее там. – Если бы я хотела побыть одной, то пошла бы на пляж.
– Подождите, – преградил нам путь Леонардо. – Сам осмотрю пляж. Вы оба – наверное, последние люди, которых бы она сейчас хотела видеть.
– Потому и нужно поговорить с ней как можно скорее, – ответила я. – Мы должны объясниться. Извиниться. – Я бросила взгляд на молчаливого Эйдена. Ему необходимо поговорить с ней куда сильнее, чем мне, но он почему-то не спешит бросаться на ее поиски. Я коснулась его руки, предложила ладонь. – Идем, Эйден.
Он моргнул, словно приходя в себя. Его взгляд прояснился.
Взявшись за руки, мы сошли по ступенькам на пляж, но спустя минуту я выпустила ладонь Эйдена. Вечерние события стали давить на меня, теснить грудь. Я распустила волосы и снова крепко затянула волосы в хвост.
– Она сказала, что все нормально, – проронил Эйден.
Я обернулась. Он остановился в нескольких шагах от меня, и я вернулась к нему.
– Мы говорили об этом. – Эйден устремил взгляд вдаль. – Я сказал, что секса между нами больше не будет. Она ответила: хорошо. Мы решили этот вопрос парой слов. Да, она была расстроена, но я полагал, что это из-за видео. – Он наконец посмотрел на меня. – Клянусь, она не возражала, когда я покончил со всем этим.
Я обняла себя руками, холодный ветер продувал футболку.
– Ты рассказал ей о нас?
– Думаешь, дело в этом? – Он еще больше смутился. – Не рассказывал. Я не был уверен, что между нами что-то будет. Не после того, каким образом ты со мной порвала.
Я отвела взгляд, жалея, что вокруг не темно. Пляж освещали огни «Хижины Смоллса» и других заведений на берегу. Мне не хотелось, чтобы Эйден видел, как его слова ранят меня.
Что мы делаем? Мы не можем снова быть вместе. Маленький огрех на танцполе, почти поцелуй – лишь эхо былых отношений. Мышечная память. Мы пошли по старым следам, увлекшись привычным ритмом. Закружили в танце, который знали наизусть. Однако наша песня, как и любая другая, имеет начало и конец.
– Все будет хорошо, – постаралась я сказать ровным голосом.
– Думаешь? – нахмурился Эйден.
Несмотря на происходящее, мне безумно хотелось тронуть пальцами морщинку между его сведенными бровями, разгладить ее губами.
– Я не хотел причинить ей боль. Она – мой друг.
От прозвучавшей в его голосе искренности и беззащитности сжалось сердце.
– Знаю. – Я убрала выбившийся из хвоста локон за ухо. – Увидишь, я права. Вы поговорите, и все наладится. И будет как прежде. Словно ничего и не было.
Я оглядела пляж. Всего несколько отдыхающих вдалеке. И больше никого. Мы тут одни. Ветер снова растрепал мои волосы. Пришлось затянуть хвост еще крепче.
– Что ты имеешь в виду? – глухо спросил Эйден. – «И будет как прежде. Словно ничего и не было». Чего именно не было?
Я вновь посмотрела на него. Он застыл, взгляд перестал быть рассеянным. Все его внимание теперь было устремлено только на меня.
– Эйден, мы должны найти…
– Чего именно не было?
Мне не нравилось выражение его лица. Зачем он так? Зачем все усложнять? Сейчас, когда мы больше не охвачены эхом прошлого, он разве не видит, что между нами ничего не изменилось?
Что сказать об этом парне? Формально, он на 100% мне не подходит. Его электронные письма отчасти раздражают и отчасти смешат. Хорошо, больше смешат, чем раздражают. Они так освежают. Меняют. Волнуют. Но когда я стою рядом с ним, мурашки бегут по телу, и я ловлю себя на мысли, что жизнь состоит из размышлений о его электронных письмах. Встречайте умную, сексуальную девушку, озабоченную карьерой, нью-йоркского сноба – Чарли Ричардс. У нее есть все, кроме счастья, до той поры, пока она не встречает Лэйтона Гриффина.
Любовь была моей слабостью. В свете истины ничего не скроешь. Дерек зажег искру в моем сердце, подарил надежду на любовь, которую я уже не ожидала найти. Тем не менее, нашей связи не хватало элемента, способного ее разжечь. Ослабленные обидой, наши отношения развалились под тяжестью лжи, медленно превращаясь в пепел. Ради него я принесла себя в жертву и поплатилась за это. К тому моменту, как Брендон вошел в мою жизнь, тоска льдом сковала мое сердце. Но судьба не закончила со мной. Его кристально-голубые глаза и нежные прикосновения возродили желание, замершее глубоко внутри.
Как только я ее увидел, она пробудила что-то глубоко во мне. Дикую потребность. Отчаянное желание. Она потеряна, одинока и нуждается в укрытии на время шторма. И я сделаю гораздо больше, чем согрею ее. Я ее заполучу. Некоторые считают, что не бывает никакого «долго и счастливо». Но сегодня все изменится. Я покажу ей, что я — больше, чем мужчина гор. Я — ее чудовище.
В первый раз, когда я встретил её, мне захотелось ударить её. Во второй раз, я знал, что хочу её. А в третий раз, джентльмен промолчит. Так что думаю, хорошо, что я не джентльмен… верно? Давайте сразу же с этим разберёмся: я люблю женщин. Мне нравится, как они выглядят. То, как они пахнут. То, как они себя чувствуют. Особенно, как они себя чувствуют. И я поставил перед собой цель, отыметь всех женщин, которые разделяли со мной постель. Потом я встретил её. Сумасшедшая, как чёрт и совершенно не заинтересованная во мне.
Шестнадцатилетняя Сибилла оказывается в диких условиях – в прямом смысле! Частная школа, в которой она учится, отправляет учеников на природу. Целый семестр вдали от цивилизации – без мобильников, любимых книг и простых удобств. Такая жизнь кого хочешь доведет до истерики, а уж неуверенную в себе старшеклассницу, переживающую первую влюбленность, и подавно. Ситуация усложняется, когда в безумный, но знакомый мир Сибиллы врывается Лу. Новенькая не горит желанием играть по правилам стаи и с кем-то дружить.
Его зовут Ройал, но он вовсе не прекрасный принц. Он вообще к принцам отношения не имеет, хотя, наверное, можно сказать, что я когда-то любила его. Он лучший друг моего старшего брата. Пока мы росли, Ройал обедал у нас каждую субботу, беспощадно дразнил меня и делал вид, что я раздражаю его. Когда я стала достаточно взрослой, он пригласил меня на первое в моей жизни свидание. Ройал научил меня водить машину. Сопровождал на выпускной бал. Подарил мне мой первый поцелуй… среди всего прочего. С ним я испытала вкус первой, всепоглощающей и удивительной любви с бессонными ночами. Впереди у нас была целая жизнь.