След торпеды - [19]

Волны глухо бьют и бьют в борта корабля, бросают его из стороны в сторону. Палуба зыбко пляшет под ногами у Маркова, но он стоит не двигаясь, словно врос в корабль. Местами туман поредел, сквозь него проглядывало солнце — холодный шар, повисший над морем.

Марков взглянул на шкафут и у трапа увидел замполита. Вчера вечером, когда он возвращался на корабль, замполит на причале беседовал с девушкой. Она была невысокого роста, с худощавым лицом. Марков, проходя мимо, поздоровался с ней и бросил замполиту: «Я жду вас в каюте». Не успел Марков расчесать волосы перед зеркалом, как пришел замполит.

— Садись, — Марков кивнул на стул рядом с собой. — Я только от комбрига. На рассвете уходим в дозор. Что-то тревожно у острова Баклан. Надо после ужина собрать партийный актив и довести до него поставленную задачу. Как, готовы?

— Я всех предупредил, ждали только вас. Мне тоже есть что сказать коммунистам. Начальник политотдела просил обратить особое внимание на вопросы бдительности…

«По натуре замполит горячий, но башка у него соображает дай бог, — подумал командир о Румянцеве. — Как это он вчера сказал? У каждого из нас и в мирные дни может быть поединок с врагом. И надо иметь силы выиграть его».

Капитан-лейтенант Румянцев, сутулясь, поднялся на ходовой мостик. Лицо у него смуглое, нос прямой, с горбинкой, глаза черные, над ними топорщились мохнатые брови.

— Ну, как тут? — спросил он, глядя на командира. — Ветер как шило — колючий. Далеко еще до острова?

— Миль десять… — Марков посмотрел ему в лицо. — Скажи, что за фея к тебе вчера приходила? Очень милая девушка. Глаза круглые, черные, как вода в омуте. Так кто она?

— Зовут фею Светой. Приходила она к матросу Егорову. Это его невеста. Видно, крепко любит парня, если бросила все в Ленинграде и приехала к нему на Север. Я разрешил матросу сойти на причал. У него от радости глаза сияли. Он любит ее.

— Поживет здесь Света, и надоест ей Север. Кругом вода, карликовые березы, глыбы валунов… Нет, не всякий тут может жить. Жена — другое дело. Муж служит, она дома с детьми.

— А я верю, Игорь Андреевич, в настоящую любовь, — возразил замполит.

— Ну а чего она хотела от тебя?

— Просила помочь устроиться на работу.

— Помог? — Марков смотрел на замполита не мигая.

— Когда? — усмехнулся Румянцев. — Я же не мог сойти с корабля. К тому же вы были на берегу. Все, что пока сделал для нее — позвонил своей жене и попросил помочь Свете. У жены есть такая возможность.

— Служба-то у матроса не ладится? Света, поди, не знает…

— Думаю, ей не надо об этом говорить, — возразил замполит. — Ну а что нам делать с радиогазетой? Она у меня готова.

— Потом, Виктор Савельевич. Скорее бы нам добраться к острову.

Неожиданно в динамике раздался взволнованный голос вахтенного радиометриста. Он докладывал о замеченной надводной цели, сообщил ее пеленг, дистанцию.

«Рыбаки»! — пронеслось в голове Маркова.

Он тут же изменил курс, увеличил скорость хода, поднес к глазам бинокль и сквозь серо-белый туман увидел судно. Оно дрейфовало в наших территориальных водах.

— Вот они, голубчики! — воскликнул капитан 3-го ранга, передавая бинокль замполиту. — Погляди, Виктор Савельевич. Пожалуй, иностранцы умышленно застопорили ход.

Румянцев внимательно всмотрелся в судно. На палубе он увидел троих, один из них был невысокий и полный, в кожанке. Он держал во рту сигару. Наверняка это был капитан. Передав командиру бинокль, замполит не без улыбки заметил:

— Да, конечно, судно дрейфует, видно, что-то с двигателем.

— Наверняка какая-то хитрость, — согласился помощник. — Не беда, я пойду с осмотровой группой и на месте разберусь.

Марков повеселел, с какой-то лихостью отдавал команды:

— Корабль к задержанию!.. Осмотровой группе приготовиться к высадке на иностранное судно!

И вот уже катер спущен на воду. Моряки осмотровой группы — комендоры старшина 2-й статьи Павлов, бывалый матрос Гусев, электрик матрос Зорин и мичман Капица — стояли на корме в полном снаряжении. У мичмана за плечами переносная радиостанция — он шел на судно вместо радиста, который находился в отпуске. Лица у всех серьезные, немного задумчивые, и Марков невольно подумал о том, что моряки, по сути, шли на выполнение боевого задания, ибо для них судно-нарушитель — чужая территория и ты на ней представитель нашей великой страны. Но в своих людей он верил. Правда, несколько дольше обычного задержал взгляд на мичмане. Капица — высокий, худощавый, с голубыми, нежными глазами, что никак не импонировало его суровой натуре.

— Может, вас подменить? — спросил командир.

— Почему? — удивился Капица.

— Ночью ведь вахту стояли…

— Я не устал. Надо же и мне поглядеть на господ капиталистов.

— Добро, идите. Кто на вахте? Егоров? Так, так… Море читает как книгу. Это вы хорошо сказали, мичман, только я сомневаюсь. Ну, ладно, после поговорим…

Марков подошел к помощнику, возглавлявшему осмотровую группу, еще раз напомнил ему про судовые документы, про карту, на которой следует пометить место задержания судна…

— Товарищ командир, я же не новичок! — обиделся Лысенков.

Марков едва не ругнулся, он упрекнул помощника в том, что не время сейчас «проявлять характер», надо сделать дело, а уж потом делить лавры.