След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян - [86]

– Я чувствую, что союзник к нам пришел сильный и надежный… – заявил воевода Заяц, с уважением взглянув в глаза князю-посаднику Гостомыслу. – Я пока беру на себя обеспечение свейского полка запасами фуража на десять дней. Думаю, через десять дней полк, если вообще вернется, вернется в свою деревню. Управишься ты, княже, за десять дней?

– Если боги позволят, я управлюсь быстрее. Но ты сам будешь в этом не посторонним наблюдателем, и потому сам узнаешь, когда все завершится. Только вот беда… Я отправил сотника Кля гонцом. И мне нужен новый проводник. Такой же опытный.

– Другого такого найти трудно. Но, слышал я, Кля многому научил своего сына. Я пошлю за ним в деревню. Он, говорят, так же хорошо чувствует снег, как отец. Если даже не лучше. Тебе же, княже, именно это нужно?

– И это тоже. Но, главное, проводник не должен завести нас туда, откуда мы не сумеем выбраться, как Кля завел хозар. И чтобы он знал, как нам дойти до Ловати, чтобы посетить нужное нам поселение.

– На Ловать можно выйти прямиком, нужно дойти почти до самого Смоленска, а потом свернуть, переправиться по льду через Днепр, и следующая большая река как раз и будет Ловать. Только вы на реку так попадете намного выше селения. Но по льду идти будет легче. Я думаю, если время терять не будете, через два – три дня будете на месте.

– Мы не будем терять время, – пообещал Гостомысл. – Дни стали намного длиннее. А по льду мы сможем идти даже в темноте. Но к тебе еще одна просьба. Пришли ростовскому гонцу побольше хмельного меда, потом зайди поговорить. Узнай, сколько Изявлад войска выставит.

– Хорошо, гонца я прямо сейчас и навещу. Меда я ему еще раньше послал. Он его очень уважает. А Кля-младший догонит вас по дороге. Его еще найти надо, потом ему до города добраться, меня выслушать, а потом уж за вами вдогонку. Еще… Забыл сообщить. Прискакал гонец из крепостицы. Завтра должны прибыть пять сотен свейский рабочих с инструментами. Князь думает их вооружить в наше отсутствие, и на стены поставить. Но оружия у нас мало. Я сказал, чтобы вооружал, сколько сможет. А остальные пусть срочно стены восстанавливают.

– Наверное, правильное решение. Но оружием и я помочь не могу. Просто нечем…

Хотя новые планы вызывали и новые трудности, такое положение вещей было больше по душе князю-посаднику Гостомыслу, чем бесцельное времяпровождение в чужом ему городе или чем простой переезд из города в город. Деятельная натура Гостомысла требовала событий, в которых он хотел быть участником, а не наблюдателем. И он получал то, чего искал…

Глава семнадцатая

Хотя князь-посадник сначала намеревался выступить в ночь, однако он вынужден был дать своему намерзшемуся на зимних ночевках отряду возможность всю ночь провести в теплой казарме. Приходилось дожидаться прибытия свейского полка. Сам Гостомысл легко переносил все трудности зимнего похода. Он с раннего детства приучился быть с отцом, а отец его не любил сидеть не месте, хотя последние дни своей жизни, говорят, был прикован ранением к скамье, Не ложился, но и встать с нее тоже не мог, даже опираясь руками о стол. Но и стол этот иногда ломал пополам ударом кулака. Это когда надоедало чувствовать свою беспомощность. Сила пропала ногах, а руки все еще оставались руками Буривоя.

Любой зимний поход от летнего отличается существенно. В первую очередь, наличием морозов. Гостомысл, еще будучи молодым княжичем, уже много раз слышал о том, что в закатных странах, где и зимы настоящей, по сути дела, не бывает, в зимнее время боевые действия вообще не ведутся. И там вои, случается, замерзают насмерть даже тогда, когда снег, падая на землю, сразу же тает. На славянских просторах такая погода даже настоящей зимней не считается. Славяне никогда не были так изнежены, как их закатные соседи, и свои привычные морозы воспринимали, как естественное жизненное состояние. И научились их преодолевать. И потому не считали зимние боевые действия чем-то из ряда вон выходящим. Конечно, они тоже предпочитали воевать в теплые времена года, тем не менее, и зимы не страшились[77], как и ближайшие соседи славян, финно-угорские народы, выросшие и живущие в том же климате. И племена меря, мурома, весь, водь и другие тоже предпринимали зимние походы, считая их естественными. Вот свеи, появившись рядом с Новгородом зимой, считали себя героями, потому что предприняли такой поход, пусть и завершившийся полным их разгромом и пленением. Но сейчас, став рабами славян, они вынуждены были жить по славянским правилам даже с том случае, когда им вернули оружие и доспехи. Все же свеи были воинами всегда, и, как воинам и положено, щепетильно относились к понятию собственной чести. Обещали служить, и служили. И утром, сразу после завтрака, к князю Гостомыслу прискакал гонец от воеводы Зайца с сообщением, что через полчаса свейский полк соберется у закатных ворот города. И хорошо было бы полку там не застревать, не привлекать к себе внимания. Заяц просил князя-посадника поставить свейской дружине задачу, дать маршрут, и отправить в нужном направлении. Сложность положения была в том, что Гостомысл сам еще не определился с направлением движения. Он плохо знал местность, и даже рисунок на бересте, принесенный воеводой от своего князя, ничего конкретно не подсказал. И потому Гостомысл намеревался отправиться по предполагаемому маршруту навстречу ростовским полкам, и на месте выбрать удобную позицию для засады и последующей битвы, хотя, судя по количеству участников, битва не должна быть большой. Ростовский князь Изявлад выставлял от силы три с половиной тысячи воев вместе с булгарами. Намного меньше было в объединенном войске князя-посадника Гостомысла и воеводы Зайца. При этом Заяц будет идти позади ростовской дружины, и атакует ее с тыла, что будет для князя Изявлада неожиданным, и потому, возможно, губительным. К тому же Гостомысл рассчитывал на ополчение поселян народа меря.