След Сокола. Книга третья. Том второй. Новый курс – на Руян - [77]

Но поддержать Войномира в этом все равно кто-то должен. Кто-то авторитетный. Поскольку, действовать авторитетом своих усов Дражко в данной ситуации возможности не имел, лучшим вариантом поддержки для князя Войномира он видел вступление в дело верховного волхва храма Свентовита Вандала. Служитель богов может выступить судьей не только в религиозном вопросе. Вообще отдельного закона о суде над волхвами в княжестве не существует. Есть княжеский указ о том, что территория храмов является самостоятельной территорией, и княжество на эту территорию не претендует. Указ этот Годослав написал тогда, когда в Свентане, большом и важном городе, возник спор между местным воеводой и жрецами храма Свентовита во главе с авторитетным верховным волхвом храма Колопасом. Дело было в том, что одна из стен города являлась одновременно и стеной храма. Воевода заботился о безопасности города, считая, что эта стена – слабое место Свентаны, и потому желающий возвести новую стену на месте старой, не имеющей даже бойниц, и поставить на нее своих воев. Но стена была с двух сторон изузорена священными смысловыми резными рисунками, которым было несколько сотен лет, и волхвы желали оставить стену себе. Решение вопроса потребовало вмешательства князя Годослава, который сам приехал в Свентану, побывал на месте, и распорядился рядом со старой стеной храма на выделенные из княжеской, а не из городской казны деньги, построить новую стену в десятке шагов от стены храма. После такого решения и верховный волхв храма Свентовита в Свентане тоже выделил немалые средства от лица храма на то, чтобы стена была сильной и мощной, и даже помог рабочими, направив на строительство младших волхвов. В результате, стена была построена, и не в десяти шагах от храма, как предлагал Годослав, а в ста. Это позволило тесному городу расшириться, и построить еще несколько городских кварталов. А перенос стены так далеко обосновывался еще и условиями рельефа местности, позволяя городу запустить на свою территорию часть небольшой речки, способной во время осады снабжать горожан водой. Чтобы подобных споров не возникало в дальнейшем, князь Годослав и запретил своим указом претендовать на территорию, принадлежащую храмам. Претендовать можно только на деятельность волхвов, на их поступки или, говоря точнее, проступки. Впрочем, об этом, последнем, в указе ничего не было сказано. Но не было и закона, освобождающего волхвов от ответственности, и запрещающих их преследование за нарушение других законов.

При этом князь-воевода, намереваясь обратиться за помощью к верховному волхву Вандалу, слегка опасался, что сыграет свою роль и пресловутая цеховая солидарность. Вандал может подумать, что если князь протянет руки к верховному волхву Духославу, то, через какое-то время может и к нему самому руки протянуть. Против этого говорило только два факта. Первый – Вандал чувствовал себя в Арконе очень уверенно, и его авторитет на острове был слишком силен, чтобы волхв чего-то опасался. Хотя, изначально отправляясь на остров, князь-воевода Дражко и князь Войномир настраивались именно на противоборство с Вандалом, ожидая, что другие волхвы Руяна должны стать им помощниками. Но Вандал этого не знает, и лучше будет, если он не узнает никогда. Второе – верховный волк Духослав по сути дела, боролся с Вандалом за верховный авторитет. И потому Вандал может не признать здесь принцип цеховой солидарности, и решит покончить с соперником с помощью официальной власти. И еще князь-воевода держал про запас, как сам он считал, очень мощный аргумент. Боярин Пламен считался самым важным союзником и помощником Вандала во всех его делах. А Вандал, как говорили, всегда стоял горой за людей своего клана. И уже одно то, что мятежные бояре захватили в плен Пламена, может заставить верховного волхва храма Свентовита отбросить в стороны все соображения, и отправиться во главе полков в Кореницу. Или хотя бы полки туда отправить. Наверняка, у главного лица в таком воинственном городе, как Аркона, найдутся люди, способные полки возглавить. Это не такая великая война, где требуется талант большого полководца. Пока требовалось хотя бы подойти под стены Кореницы, и встать там лагерем, показывая угрозу. А через несколько дней вернется и князь Войномир, который пожелает войти в свой Дворец. И не в каком ином качестве, кроме победителя, сделать этого не захочет. Дражко ничуть не сомневался, что Войномир, даже если часть боярских полков откажется ему повиноваться, даже с одними силами Арконы и с оставшейся частью своих полков, в том числе, и варяжским полком из Русы, сумеет навести порядок, и порадовать ворон…

* * *

За воротами храма приехавших никто не встретил. Но сотник Оскол, лучше знающий местные порядки, хлопнул в ладоши, и тут же откуда-то сбоку из-за стен, составленных из тонких стволов сосны, вышло три младших волхва, и приняли под уздцы конец у всех троих приезжих.

Сотник Оскол что-то тихо сказал одному из младших волхвов, тот передал другому повод лошади Оскола, и молча взял под руку стрельца Квашню, уводя его во внутренние помещения. Понятно, что стрельцу незачем было встречаться с верховных волхвом, даже при том, что самому Квашне это, возможно, было бы и интересно. Но Оскол сделал знак князю-воеводе, и повел Дражко сначала по какому-то длинному коридору, потом, в конце коридора, свернул на лестницу, и поднялся на второй этаж, окружающий зал для служб по всему периметру. Там тоже был длинный коридор, завершившийся поворотом налево, еще один длинный коридор, но второй коридор они даже до конца не прошли, и сотник постучал в одну из многочисленных дверей. Дверь открылась сразу. За ней стоял волхв гигантского роста, с обнаженным мечом в руке. Дражко с удовольствием осмотрел сверху до низу и обратно мощную фигуру великана, улыбнулся своим мыслям, и последовал за Осколом по лестнице вниз, снова на первый этаж. Видимо, в помещение, занимаемое верховным волхвом Вандалом, можно было попасть только через второй этаж.