След сломанного крыла - [41]

— Джия, — произносит Марин, но уже поздно. Помахав рукой, дочь вылетает из дома с улыбкой, прилипшей к ее лицу. Закрыв дверь, Марин опускается на пол и тяжело дышит.

— Джия ушла в школу? — Радж спускается по лестнице с дымящейся чашкой чая в руке. При виде Марин, сидящей на полу, он подбегает к ней, пролив по дороге чай. Сдобренная специями жидкость растекается по мраморному полу. Марин тупо наблюдает, как лужица достигает ковра, и думает, как отчистить пятно.

— Что случилось, Марин? — спрашивает Радж.

Она пристально смотрит на него. Это ее муж, но он ей совершенно чужой. Марин никогда не рассказывала ему о прошлом, о детстве. Для этого не находилось причин, это было бы лишним. Зачем? К чему жить прошлым, когда ей подвластно будущее?

Муж ей не наперсник, не друг. Она не делится с ним неприятностями и успехами на работе. Они не пересказывают друг другу сны, их жизни не переплетаются. Джия — единственная нить, связывающая их, и если с ней что-то случится, у них не останется ничего общего.

— У Джии синяки на теле, — сознается Марин и отнимает у него руку. — На животе, на спине, а теперь и на руке.

— Что? — он отшатывается. — Как она, черт побери, получила их?

— Я не знаю.

Странная это штука — делиться с кем-то своей ношей. Вы воображаете, что она станет от этого легче, что боль, которая засела в вас, как свинец, ослабнет. Но почти всегда бывает наоборот. Реакция Раджа только напомнила ей о ненормальности положения. Марин отстраняет от себя мысли об этом и сосредотачивается на пятне от пролитого чая, уже полностью впитавшегося в ковер. У пятна причудливые очертания.

— Какая-то болезнь? Но ведь она не может начаться с синяков, правда?

Марин нравится эта мысль, но она упрекает себя за это. Какой родитель пожелает болезни своему ребенку?

— Джия не больна, Радж, — говорит она. — Ее избили.

Он в ярости оборачивается к ней. Когда человек теряется, он набрасывается на первого попавшегося.

— Это ты сделала?

Она медленно поднимается и смотрит ему в лицо — партнеру, мужу, а теперь, когда они оба в отчаянии, врагу. Ей хочется сильно ударить его, чтобы показать ему, что она дочь своего отца, но она пересиливает себя.

— Я не касалась нашей дочери. А ты? — побив противника его же оружием, она наслаждается его ужасом.

— Нет, — он смотрит на Марин и понимает, что они — двое проигравших неудачников в собственном доме. — Нет, я этого не делал, — он прячет лицо в ладонях, его душевное страдание, словно вирус, распространяется по дому, заполняя собой все пространство и проникая в каждую щель. — Никогда.

— Значит, мы должны вместе выяснить, кто это сделал.

* * *

Радж и Марин никогда не работали одновременно. Когда родилась Джия, они поделили ночные часы на отдельные смены. Поскольку девочка росла на молочных смесях, у каждого из них была смена по три часа. Днем Марин работала, а Радж играл с дочкой, и наоборот. Когда они ходили в ресторан, Марин быстро ела, пока Радж гулял с Джией, а потом ел он. Марин видела семейные пары, которые вместе работали, играли в семейные игры, вместе упрашивали ребенка поесть. Такое партнерство было ей чуждо, и у нее не возникало желания следовать этим путем.

И вот теперь они вдвоем оказались лицом к лицу с ситуацией, о которой и помыслить не могли.

— Джия не сказала тебе, кто это? — спрашивает Радж.

Они устроились в кабинете Марин: она уселась в свое кожаное кресло, он — на диван.

— Нет. Я спрашивала, просила ее сказать, но она не ответила.

Марин не рассказывает Раджу о пощечине.

— А что говорят в школе?

— Ничего. Карин в таком же шоке, как и мы.

Он кивает.

— Мы должны встретиться со школьной администрацией и обсудить все варианты.

Радж успокаивается, теперь он способен оценить ситуацию объективно. Когда родители Марин показали ей его резюме с перечнем достижений, оно произвело на нее впечатление. Обладая учеными степенями в области машиностроения и в математике, он поднялся по служебной лестнице благодаря опыту общения с людьми и собственным знаниям. Он показал себя способным лидером, хотя и не таким честолюбивым, как Марин. Она никогда не рассчитывала на его опыт или эрудицию, но сейчас благодарна за то, что они у него есть.

— Это, должно быть, кто-то в школе, — бормочет Радж в раздумьях. — Она ведь занимается там допоздна?

— Да, готовится к экзаменам, — Марин мысленно перебирает всех друзей Джии и их родителей. Впервые за эти дни она ясно видит, с чего следует начать. — Давай я пообщаюсь с родителями ее подружек. Если Джия не скажет нам, кто это сделал, может быть, они скажут.

— Давай подождем, — говорит Радж. — Если мы будем действовать за спиной у Джии, она может возненавидеть нас. Нужно попытаться ее уговорить.

Но Марин уже выработала план и готова без колебаний приступить к его осуществлению. Инстинкт требует, чтобы она подняла телефонную трубку, не обращая внимания на предостережения Раджа, и позвонила родителям, чтобы условиться о времени встречи.

— Я уже пробовала ее уговорить.

— Но я еще не пробовал.

Радж не говорит, что Джия скорее готова довериться ему, а не Марин, но она понимает намек. Ее охватывают обида и негодование. Марин требуется всего лишь одна минута, чтобы подавить чувства и сосредоточиться на своей цели, а не на способе ее достижения.