След Охотника - [65]

Открылась решетка снизу, напротив Глейна, и он тоже подался вперед, насколько позволяли путы. Оттуда выбрался человек в рясе Охотника, высокий, светловолосый, поджарый, с длинной цепью вокруг бедер.

Узнать-то Хегана просто, только Хеган это внешне, двигался он неспешно, как живой мертвец. Переставлял тяжело ноги, и лицо у него лишено эмоций, бледное. Глейн пытался понять, что именно не так, с ужасом присматривался, не умер ли Хеган. То, что кричало внизу, при виде такого противника успокоилось и, пользуясь этим состоянием, бросилось на Охотника, попав в поле зрения Глейна. Это зеленая болотная тварь, не особо опасная, Хеган таких мог десяток уложить, не запыхавшись. Но то было в его лучшей форме, что теперь с Хеганом — неясно.

Охотник будто в себя пришел, стоило врагу приблизиться. Это похоже на бросающегося паука — только что был спокоен и вот уже рядом, рубит наискосок ножом, так чисто, что тот не задерживается в костях. Хватило бы и этого удара, но Хеган замахнулся и рубанул уже с другой стороны, снова наискосок. Когда тело упало, он опять перешел в невменяемое состояние и развернулся к своей норе. Это тот Хеган, чью личность стерли, оставили только реакции и инстинкты.

— Твоя задача быть чуть более удачливым и продержаться там дольше. И быть интереснее, — учительским тоном рассказала Вибек. — Чтобы тебя не мучила совесть, я волью в тебя такой же отвар. Два Охотника на одном поле и правда то еще зрелище.

Впервые она улыбнулась, задумчиво прижимая палец к губам.

Так же, как безвольное мясо, Глейна унесли в темные подвалы, единственным плюсом в которых — прохлада. И уже там его наконец перестали вертеть, как игрушку, — вышвырнули в комнату с железной дверью и решеткой на ней и оставили в покое, даже еды и воды не принесли, а впрочем, Глейн есть бы и не стал.

Когда замок постепенно затих, у двери появилась знакомая рожа, довольная настолько, что Глейн почти принял его за предателя.

— Что ты тут делаешь? — мрачно спросил Глейн. Бедвир раскланялся:

— Слежу, чтобы этому придурку голову не оторвали.

— Плохо следишь, — бросил Глейн, вампир пожал плечами:

— Ну, она у него пока что на плечах, да? — потом уже серьезнее, прижался к прутьям вплотную. — Ты с ведьмой знаком?

— Да, — быстро ответил Глейн.

— Значит не обманула, — сам себе кивнул Бедвир. — Она тебе поможет.

— Она меня отдала сюда, как она мне поможет? Почему ты не можешь мне помочь? — отчаянно зашептал Глейн, быстро осматриваясь по сторонам. Бедвир спокойный, смотрел на него, но улыбка стала грустной, он чуть наклонился:

— Хотел бы помочь. Правда. Но я тут единственный барьер между Хеганом и всеми этими отморозками. А вдруг не получится?.. Ведь тебя тогда убьют. И меня следом убьют, и Хеган останется один.

Глейн смотрел на него некоторое время молча, в надежде, что ослышался, или что Бедвир пошутил, ведь он даже теперь улыбался. Но вампир тоже больше ничего не говорил, ждал, что Глейн поймет его.

— Я… — Глейн проглотил беспомощное «спас тебя», потому что сейчас оно совершенно бесполезное и жалкое. Сглатывая это чувство, он отошел от прутьев, потому что Бедвир все еще ждал чего-то, а уйти отсюда нельзя, чтобы больше его не видеть. — Я не мясо.

— Прости меня, — попросил Бедвир, но все равно не уходил. Зачем вообще явился? Облегчить совесть? — Я надеюсь, что у ведьмы получится, а то буду чувствовать себя виноватым.

Глейна впервые так откровенно променяли на Хегана, и пожалуй что да, конечно, Бедвир прав. Глейна-то теперь точно убьют, а Хегана еще можно защитить, вытащить, главное сейчас рядом быть. И в то же время так отчаянно не хватало Кэйсара и Луца, как тех, кто всегда будут на стороне Глейна, и для кого Глейн будет важнее даже Хегана.

Бедвир попытался сказать еще что-то, может быть, успокоить, но оба вздрогнули от женского голоса:

— Иди наверх. Потом перед ним извинишься.

Бедвир кивнул, пробормотал легкомысленное: «И то верно», — и вышел, место напротив Глейна заняла Морана с глиняной чашкой в руках.

— Я не буду ничего пить, — покосившись на нее, нервно отказался Глейн.

— Простая вода.

— Я тебе не верю.

— Именно мне и надо верить, Глейн, — почти ласково отозвалась Морана, тоже прислонилась к прутьям. — Потому что у меня простая вода. Я сказала им, что напою тебя отваром. Что смогу обмануть тебя, потому что эта дура и Хегана под зельем тебе показала, и тебя обещала напоить. Но это вода. Из моих рук — вода. Если не выпьешь — в тебя вольют силой, и там я уже не успею заменить на воду.

— Зачем ты это делаешь? — глядя то на чашку, то на ведьму, спросил Глейн. Та пожала плечами, завела прядь волос за ухо:

— Выполняю свое поручение.

Глейн смотрел ей в глаза, поморщился, прежде чем произнести:

— Под ареной круг.

— Он должен среагировать на кровь Охотника. Но Хеган… Она заведомо бросает ему недостаточно сильных, чтобы его ранить.

— Нет, — отказался Глейн. Его нервировала та ситуация, в которой он оказался, и то, что все выходы вели в новые ловушки.

— Глейн, это уже не от меня зависит. Тебя завтра выбросят на арену, и он тебя убьет, потому что он ничего не соображает, он убивает все, что ему кидают.