След молнии - [35]

Ма’йи смотрит на меня не мигая.

– Знаю, что ты мне не веришь, но я всегда пытаюсь помочь тебе, Магдалена.

– Ты всегда стараешься извлечь выгоду для себя.

– Разве нельзя делать то и другое одновременно?

– Нет, нельзя!

– Мэгги сказала, что вы старые друзья, – осторожно вмешивается Кай. – Как вы познакомились?

Вообще-то я сказала, что мы «заклятые друзья», и это еще мягко сказано – тем более после сегодняшних его выходок. Но Ма’йи, оживившись, широко улыбается довольной улыбкой.

– Да, мы старые друзья, – охотно соглашается он. – Я познакомился с Магдаленой, когда она была девочкой, еще до конца Пятого Мира – когда такие, как я, обитали только в снах пятипалого народа.

– Пятипалый народ – это мы. Люди.

Ма’йи снисходительно улыбается.

– Да, это дине.

– А конец Пятого Мира? – спрашивает Кай. – Вы имеете в виду Большую Воду?

– Именно так. – Ма’йи наклоняется вперед, увлеченный своей ролью рассказчика.

Вот так запросто Кай взял и заставил его говорить. Без обычных насмешек и поддразниваний Койот стал делиться своими обширными знаниями о Динете. Признаться, это впечатляет.

– Я прожил много жизней во многих мирах, – говорит Ма’йи, – я уже был, когда Меняющаяся Женщина впервые создала пятипалых людей и все их миры один за другим закончились великими потопами. Каждый раз вода поднималась так высоко со всех сторон, что вздымающиеся волны казались заснеженными вершинами далеких гор. Последний потоп, который вы называете Большой Водой, положил конец Пятому Миру и начал Шестой. В подобные моменты открывается проход, по которому в мир могут возвращаться такие, как я.

Его голос приобретает драматический оттенок и начинает звучать почти как мелодия. Ма’йи явно наслаждается, купаясь в восторженном внимании Кая. Но я замечаю, что он не упоминает о своей роли в ранних наводнениях, и задаюсь вопросом: какое участие (если таковое вообще было) он принимал в возникновении последнего?

– В мир на поверхности Земли? – уточняет Кай.

– В Динету.

– Значит, раньше ты жил во снах?

– Во снах и видениях, – признается Ма’йи, – в легендах и песнях.

– А теперь?

– А теперь, с появлением Динеты и Шестого Мира, мы стали такими, какими были раньше.

– И под словом «мы» вы подразумеваете…

– Всех нас. И тех, кто Дийин Дине, как вы их называете, или Священный Народ. И тех, кто бикъэайе’йи.

– Значит, вы – не Дийин Дине?

Наклонив голову набок, словно собака, силящаяся понять неразумного человека, он отвечает:

– Я Койот.

– Конечно, – легко соглашается Кай, не теряя ни секунды. – А есть еще такие, как вы?

– Другие есть – Барсук, Рысь, Волк, – но таких, как я, нет. – Он слегка приосанивается и поправляет галстук.

– А как насчет монстров? – спрашиваю я.

Он замолкает на насколько секунд, задумавшись, прежде чем продолжить:

– Некоторые были давно побеждены и с тех пор не возвращались. Но других пощадил Убийца Чудовищ, и они до сих пор живут. Страдая от голода, нищеты и старости. Их всех когда-то называли чудовищами. Но кроме них у нас когда-то был и великий Йейсо – неуклюжий водяной дракон, чей скелет теперь покоится недалеко отсюда на горных вершинах. А есть еще монстры вашего собственного изготовления: йее наалдлошии — колдуны, лишающиеся человечности ради власти, ч’йидии — духи, хранящие в себе зло всех мужчин и женщин после их смертей. А также те, кого Магдалена особенно любит встречать на охоте: существа, пожирающие маленьких слабых девочек. – Глаза Койота скользят в мою сторону.

Он явно пытается меня задеть, но мои мысли заняты совсем другим:

– А как насчет тсэ наайее?

– Увы. Таких монстров я не знаю. – Он отводит от меня взгляд и смотрит на стену.

– Рукотворное существо, созданное, возможно, с помощью колдовства. Похожее на человека, но питающееся человеческой плотью. Или, по крайней мере, вырывающее глотки. Оно не может произносить слова. Вчера я убила одного такого на горе. Того самого, который забрал маленькую де… – Я осекаюсь, не желая, чтобы Кай узнал все подробности истории с Атти. Пока не время.

Чтобы не показаться грубой, я маскирую резко оборванную фразу фальшивым зевком, который, впрочем, тут же становится настоящим.

Ма’йи смотрит на меня с минуту и явно думает о чем-то, прежде чем продолжить:

– Прошло немало лун с тех пор, как я последний раз наслаждался такой прекрасной беседой. Великолепные истории и ужин, разделенный между друзьями. Как раз то, что нужно одинокому Койоту. – Он ободряюще улыбается мне, что, честно говоря, не очень приятно: лицо, которое он носит, больше предназначено для насмешек и надменного презрения. Просто смешно пытаться превратить эту худую длинную морду во что-то сносно-дружелюбное. Тем не менее он абсолютно серьезен. И тут до меня доходит, что он только что сказал.

– Вообще-то я не планировала готовить для тебя ужин.

Словно по сигналу, в животе Кая начинает урчать – достаточно громко, чтобы мы обернулись к нему одновременно.

– Предатель! – бормочу я.

Что ж, возможно, присутствие здесь Койота – не такая уж большая беда. Кажется, он хочет поговорить с Каем, так что среди его историй может промелькнуть крупица информации, которая поможет нам узнать больше о тсэ наайее.