Славяне. От Эльбы до Волги - [10]
Кроме римского государства, в Европе была еще одна сила – сарматы. Этот народ в III в. до н. э. уничтожил скифскую цивилизацию, хотя вроде бы являлся родственным этносом скифам, и по языку они тоже были ираноязычным народом. К I веку н. э. сарматы занимали территории от Балтийского моря, называвшегося тогда Сарматским, до Черного моря и от Вислы до Волги.
Греческий историк и географ Страбон (ок 64/63 гг. до н. э. – ок. 20 г. н. э.), описывая в своей «Географии» народы Европейской Сарматии, упоминает о бесчисленных племенах акациров, располагавшихся в лесостепной зоне Восточной Европы. Племена с аналогичным названием в V в. подчинили гунны, об этих акацирах упоминает в своем сказании Приск Панийский. Некоторые современные авторы (А.Ф. Студенцов и др.) отождествляют акациров с земледельцами скифами-сколотами, выжившими в процессе завоеваний этих территорий сарматами.
В степях у Меотиды и Танаиса Страбон размещает множество племен алан, представителей разных народов, объединившихся в союз и использовавших ассирийский язык. Страбон сообщает, что западнее алан, на территории современной Украины, располагались роксаланы, родственные аланам племена. Самые западные аланские племена язигов Страбон размещает в междуречье Борисфена и Тираса (Днепра и Днестра). Надо сказать, что другие античные авторы указывают на иранское происхождение аланского языка.
Страбон был выходцем из знатного понтийского рода, а его дед был другом Митридата, царя боспорского государства. В своей «Географии» он излагает сведения о войнах Митридата с тавро-скифами, проживавшими в I в. до н. э. в Таврии (Крыму): «Этот город (Херсонес) прежде пользовался автономией, но потом, будучи опустошаем варварами, принужден был взять себе в покровители Митридата Евпатора, желавшего идти на варваров, живущих выше перешейка до Борисфена (Днепра) и Адрия (Адриатики). Эти походы были подготовкой к войне с римлянами. Поэтому он, побуждаемый такими надеждами, охотно послал войско в Херсонес и стал воевать со скифами, бывшими тогда под властью Скилура и его сыновей с Палаком во главе, которых по свидетельству Посидония, было пятьдесят, а по свидетельству Аполонида – восемьдесят. Он силою подчинил их себе и в то же время сделался властителем Боспора, который добровольно уступил ему тогдашний его владелец Парисад. С тех-то пор и доныне город Херсонес подчинен владыкам Боспора» (34, 43).
О сарматах можно почерпнуть сведения и из произведения «Землеописание», которое в древности приписали античному географу, жившему на рубеже III-II вв. до н. э., Скимну Хиосскому, но согласно более поздним исследованиям это произведение было создано гораздо позже. Поэтому автор «Землеописания» упоминается как Псевдо-Скимн. Он приводит сведения о том, что «на Танаисе (Дону. – Ю.Д.), который служит границею Азии, разделяя материк на две части, – первыми живут сарматы, занимая пространство в 2000 стадиев. За ними, по словам Деметрия, следует меотийское племя, называемое язаматами, а по Эфору оно называется племенем савроматов. С этими савроматами соединились, говорят, амазонки, пришедшие некогда после битвы при Термодонте (в Малой Азии); по ним-то они и получили название женоуправляемых» (34, 41).
Сподвижник императора Августа в 63/64-12 гг. до н. э. Марк Випсаний Агриппа создал труд «Хорография», в котором приводит сведения о Нижнедунайской низменности и очерчивает территорию сарматов.
«Дакия и Гетика ограничиваются с востока пустынями Сарматии, с запада – рекой Вистлой, с севера – океаном, с юга – рекой Истром. Простирается в длину на 1200 миль, ширина же там, где есть сведения, – 386.
Сарматия, Скифия, Таврика. Они ограничиваются с востока хребтами гор Кавказа, с запада – рекой Борисфен, с севера – океаном, с юга – Понтийской провинцией. Длина – 980 миль, ширина – 715» (34, 43).
Количество племен, заменивших в Причерноморье скифов, по словам Помпония Мелы в его «Хронографии», созданной около 40 г. н. э., было очень велико, но все они называли себя сарматами. А под Сарматией Помпоний Мела подразумевал среднюю и южную части Восточно-Европейской равнины от Карпат до реки Волги.
Но уже Гай Плиний Старший (23/24-79 гг. н. э.) в «Естественной истории» расширяет границы Сарматии до Вислы и Балтийского моря, а также упоминает о порабощении скифов сарматами.
«К северу от Истра (Дуная), вообще говоря, все племена считаются скифскими, но прибрежные местности занимали разные племена, то геты, у римлян называемые даками, то сарматы, или, по-гречески, савроматы, и из их числа гамаксобии, или аорсы, то неблагородные, рабского происхождения скифы, то трогодиты, затем аланы и роксоланы… По словам Агриппы, все это расстояние от Истра до (Северного) Океана в длину имеет дважды по десять сотен тысяч шагов, а в ширину – четыре тысячи четыреста шагов от пустынь Сарматии до реки Вистлы (Вислы). Имя скифов всюду переходит в имена сарматов и германцев, так что древнее имя осталось только за теми племенами, которые занимают самые отдаленные страны и почти неизвестны прочим смертным» (34,45). Вполне вероятно, что под взаимопроникновением культур сарматов и германцев Плиний Старший предполагает взаимовлияние сарматов и готов, а рабского происхождения скифы, скорее всего, и есть сарматы-рабы, упоминаемые Аммианом Марцеллином в IV в.
Книга дает возможность взглянуть на события XI–XVI вв., которые происходили на просторах Восточной Европы, с точки зрения взаимоотношений между русскими, поляками и литовцами. Давний спор этих народов за наследство Киевской Руси привел к нескончаемым войнам между Россией и Польско-Литовской республикой и породил неприязнь между этими государствами и населявшими их народами.Для читателей, интересующихся историей.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
Книга посвящена деятельности императора Николая II в канун и в ходе событий Февральской революции 1917 г. На конкретных примерах дан анализ состояния политической системы Российской империи и русской армии перед Февралем, показан процесс созревания предпосылок переворота, прослеживается реакция царя на захват власти оппозиционными и революционными силами, подробно рассмотрены обстоятельства отречения Николая II от престола и крушения монархической государственности в России.Книга предназначена для специалистов и всех интересующихся политической историей России.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.