Славный город Старый Ключ - [9]

Все, конечно, тут же на дыбы. Какой такой пример? Как что восстанавливать? Дорогу, естественно. Что это значит, в каком качестве? В положенном, конечно. Ну и стали разбираться. А что мы имеем.

С количеством понятно — порушенный тобой участок дороги можно промерить до вершка. Где вылезли с обозом на дорогу после переправы через Каменку, где вы завязли и где вас повязали. Всё чётко видно.

А вот с качеством — вышла накладка. Только копнули — и ага. Тако-о-о-е полезло! Оказалось, что подрядчик, вёдший строительство этого первого участка дороги, свояк Головы — Мишка Сутулый, за короткий срок успел хорошенько нагреть руки на городском подряде. Какая фамилия — такая и работа. Деньги взял, а работу, как обещал, не сделал. И за что ему деньги плачены были — непонятно. Там песочку недоложил, там щебёночки недосыпал, там канавку в нужном месте не прокапал. Там, наоборот — прокопал, да не в ту сторону. И вместо того чтоб осушать, принялась она активно территорию заболачивать.

То, сё, пятое, десятое насчитали. Вроде как всё по мелочи, но так много, аж жуть берёт. И вылезло оно только сейчас, как серьёзно проверять стали.

Короче, была деревенька там по соседству — Грязь, а стала Большая Грязь. Были просто Вязёмы — а стали Большие Вязники или Малые Вязёмы. Это уж кому как понравится. Ну и так далее.

Сэкономил, понимаешь ли, наш Миша, свой труд. Там недосыпал, там недоровнял, там чутка ошибся, сваи, понимаешь ли, под разрушенный тобой мост вкопал не того диаметра, как надо было бы по уму. В другом месте на другом мосту пару досочек не доложил, где надо и где они положены были бы быть.

В общем — углубил, улучшил, сэкономил, как всегда за ним ранее и водилось. Но про что все на момент заключения с ним договора почему-то дружно вдруг позабыли. А тут все разом вдруг вспомнили.

Потому как до всех неожиданно дошло. Дорога эта стояла только до весны. Вся такая из себя широкая, ровная и красивая. Пока морозцем верхний слой прихватило, и пока тяжелогружёные обозы с осенний урожаем ещё не пошли по ней на перевал. Пока ею толком никто не успел воспользоваться.

А как пришла бы весна, когда бы всё растаяло, так она вся бы и разъехалась во все четыре стороны. А следом бы и половодьем мосты все, Мишкой построенные, посмывало бы к едрене фене. И город бы гарантировано отрезало от перевала минимум на несколько месяцев, пока бы новые мосты не поставили или броды бы не обмелели.

Диверсия в чистом виде.

А это, какие же убытки. Мама дорогая! — схватился Сидор за голову.

Ну, тут то народ, поняв в какую дупу по милости Мишки угодил, и психанул. Это же считай, что Мишка Сутулый едва ли не всех торговцев города, торгующих через Басанрог, включая и Голову, и Старосту, и прочую Старшину, чуть было под разорение не подвёл. Придёт весна — надо спешить везти всякий разный товар, а дороги то и нет. Вези рекой. А многие-то уже перенацелились на торговлю через Басанрог. Это же значит — связи все налаженные рушить. А это штрафы, неустойки — убытки, одним словом.

И надо тебе сказать, что Сутулый — хорошо так сэкономил, без дураков. Весомо, грубо, местами — так, очень даже зримо.

А в отчётной смете в Управу — представил всё как положено. И что совсем удивительно, работу у него приняли. Причём, без проверки. Поверили на слово.

Разницу — естественно Мишка в свой карман положил. А может и поделился с кем, с тем, кто у него якобы не проверял выполненную работу и поверил на слово. Сейчас разве определишь. За руку ж не словили. А у нас так: «Не пойман — не вор».

Голова клянётся и божится, что знать ничего не знал, что ведать ничего не ведал, что его самого обманули самым подлым и бессовестным образом. Что сам пострадал.

Что, кстати, вполне, может иметь место быть. К сожалению, — расстроено цокнул Сидор языком. — По крайней мере, народ ему верит, или делает вид что верит, но претензий теперь к нему с этой стороны не предъявишь. А жаль, — флегматично вздохнул Сидор. — Прищучить бы не прищучили, чё уж там говорить, но нервы помотали бы точно. По крайней мере, из состава Совета учредителей, не смотря на размер своей доли, он бы вылетел с треском, что само по себе уже хорошо.

А с Мишкой договорились до того, что называют уже обычное воровство экономической диверсией, а вора Мишку, запустившего руку в общественный карман — изменником отечества.

Теперь Боровец свояка Головы с собаками ищет по всему Ключёвскому краю и грозится, как только поймает — сначала повесить, потом на кол посадить, а потом и вовсе четвертовать то, что от него останется, как растратчика и разорителя.

Врёт, конечно, но крайне убедительно.

Хотя, — Сидор в задумчивости пожал плечами. — Может и не врёт. У Боровца тоже есть серьёзная доля в ряде торговых компаний, торгующих через Басанрог. Приди весна, и он бы тоже крупно попал. Так что, может быть и не врёт.

Ну и естественно, на наше счастье, вопрос о восстановлении в прежнем виде дороги, по крайней мере, порушенного тобой участка, уже не стоит. Потому как вид — не тот. Вид — полный пи…ц!

И вышли мы из этого дела не как главные виновники, а чуть ли, не как спасители всего общества. Радетели и, можно сказать, где-то даже благодетели, вовремя предупредившие и спасшие народ от грядущих убытков.