Славен город Полоцк - [63]

По традиции первым после казначея говорил отец Иона — он бывал у протопопа собора, был вхож к самому епископу. Через него святые отцы передавали братству свои наставления и пожелания.

Отец Иона был недоволен и не стал скрывать причин. По требованию Семена куплен новый сруб для школы, а вот на ремонт божьего дома дано мало. Не к чему пергамент покупать для школяров — об этом пусть заботятся родители. А какие это книги требует Семен для школы? Есть у него псалтирь, катехизис и часослов, а больше ученикам и знать ничего не надобно.

Школа готовит не только церковных служек для богомольцев, вставил тут Семен, но и людей книжных, чтобы торговлю вести могли, не ошибаясь в счете, чтобы не заблудились ни в лесу, ни на море и знали бы, какие где страны есть и какие там ныне живут народы. Надо знать, каковы тех народов законы и обычаи, и те законы на чужбине чтить, дабы и они наш русский обычай чтили.

Отец Иона сердито глянул на Семена, дерзнувшего перебить его столь длинной репликой, но, когда тот сел, продолжал и сам растерянно молчать — упустил нить рассуждений.

— Про баловство школярское скажи, — напомнил ему сидевший справа от Зубова старшина Коноплев.

— Да, — вспомнил отец Иона. — От лишних книг смятение ума происходит. И я в тех книгах не все понимаю, которые Семен своим ученикам читает. А они даже осенить себя крестом правильно не умеют. Вчера же пятеро из старшей группы, по наущению ли Семена или нет, учинили на улице глум над владыкой. Лучше в собор взнос сделать, чем тратиться на книги.

Так закончил батюшка и с достоинством направился к выходу. Не дойдя до двери, обернулся, крикнул:

— Епископу пожалуюсь, если на церковь не прибавите!

— Обожди, батюшка, еще слово к тебе, — остановил его Зубов.

Готовясь к отчету, старосты выяснили, что не все деньги, данные на ремонт церкви, использованы по назначению. Попользовался ими поп своекорыстно — купил попадье корову да еще и сарафан.

Староста Коноплев полагал, что не надо срамить батюшку при всех. Зубов был иного мнения — пусть братство знает, каков поп. Но прежде, пожалуй, надо обсудить другое, более важное. И он просит отца Иону высказаться по поводу бегства Ратибора к врагам истинной веры.

— Проклят да будет, проклят да будет! — громким басом провозгласил тот. — На вечном адовом огне ему гореть.

— Можно, значит, теперь не платить Ратибору долгов? — спросил кто-то.

— Можно, — не думая рявкнул батюшка и пожалел в этот момент, что сам не догадался раньше одолжить у Ратибора денег.

— Пускай бы уж ныне огонь его дом пожрал! — шепнул еще кто-то.

— Аминь! — снова рявкнул батюшка.

— Не то, отец Иона, говоришь! — резко воскликнул Зубов. — А вы, братья, не слушайте. Споры небесные с делами мирскими путать нельзя. Если станем дома всех инаковерующих поджигать, а они наши — что получится? За богоотступничество бог пускай и накажет, он посильнее нас.

Отец Иона опустился на свободное место недалеко от двери — дольше торчать в проходе, когда все сидели, было неудобно.

Поднялся Семен. Он сидел в переднем ряду на почетной скамье — единственной со спинкой скамье, разделенной подлокотниками на семь отдельных мест. Семен сказал, что считает неправым отца Иону. Мир велик, и много новых дел беспрерывно творится в нем людьми. В катехизисе об этом нет ничего, ничего из того, что нужно людям знать сегодня. Поэтому надобно не только церковные книги учить, а и мирские.

— На книги деньги давайте, — почти грубо крикнул он. — Пусть дети больше нашего разумеют. Ябеды же поповской не бойтесь, не может нас владыка принудить попу каждый год покупать новую корову.

Оказывается, он тоже знал про проделку отца Ионы. И не только, видимо, он. Еще несколько человек стали откровенно смеяться над батюшкой, укорять его.

Тут бы отцу Ионе рассказать, как нечистый подбил его так ошибиться. Посмеялись бы, возможно, еще немного, да на том и конец, тем более, что нетрудно батюшке и рассчитаться с братством. Но самообладание покинуло его. Он вскочил, яростно замахал руками, крикнул смеющимся «братьям»:

— Подавились бы этой коровой!.. Прокляты да будете, прокляты будете!

И выбежал из церкви.

Неожиданно пришлось братству думать сегодня и о том, где взять нового попа — просить ли у епископа, или своего поставить, как давно уже велось в Полоцкой земле.

— Где епископ возьмет? — усомнился Зубов. — Разве не найдем своего честного да разумного человека? Уплатим за сан, пускай требы служит.

— Семен чем не батюшка? — крикнул из самого заднего ряда Микита Зубов, и сидевшие рядом его товарищи по школе подхватили:

— Семена попом!

Не полагалось школярам присутствовать на братчинных пирах, как и ученикам ремесленников. Лишь подмастерьям разрешалось сидеть здесь и слушать — говорить они не имели права. Никто не заметил, как эти пятеро школяров проникли сюда, но их предложение оказалось дельным — более достойного, чем Семен, никто не назвал.

— И дом поповский пускай забирает, — предложил другой школяр.

— И корову.

— И рясу.

При общем смехе все поднялись. Пора переставлять скамьи, размещать между ними столики: два человека уже внесли стопку деревянных стаканов и большой жбан с медом.