— А кто же твой доктор теперь? — спохватился Хит. — Я позвоню ему, если ты хочешь.
— Никто… Я уже много лет не была у докторов. К счастью, болезненность детства осталась позади, теперь я здорова, как лошадь, — подшутила над собой Эми.
— Хороша лошадь, у которой глаза на мокром месте, — хмуро прокомментировал хозяин дома, чем очень позабавил свою гостью.
А к тому времени домработница уже сопроводила к дверям комнаты для гостей подоспевшего врача. Предварительно постучав, она открыла дверь и указала доктору Шортту на больную.
— О, Эми, девочка моя! Что ж вы с собой делаете, бедняжка?! Бледная и прозрачная! — эмоционально воскликнул он, бросившись к постели.
Эми распахнула ему навстречу свои почти дочерние объятья.
Они поцеловались и повздыхали, жадно разглядывая друг друга.
— Ну, вы тут поговорите, а я вас оставлю, — пробурчал Хит.
— Простите меня, я не смог присутствовать на отпевании и похоронах вашего брата. Был срочный вызов. Еще раз примите мои соболезнования в связи с вашей невосполнимой утратой, — остановил его доктор.
Одного этого напоминания оказалось достаточно, чтобы Эми вновь разрыдалась в голос.
— О, дорогая моя, простите! Он ведь был вам женихом…
— Был… — всхлипнула Эми, вытащив откуда-то из-за пазухи очередной предусмотрительно припасенный бумажный платок.
— Так, вижу, вы совсем не в форме, — деловито проговорил доктор Шортт, присев на край кровати. — Полагаю, следует обстоятельно вами заняться, — объявил он и, повернувшись лицом к Хиту, сообщил: — А вы действительно ступайте. Пообщаюсь с вашей больной наедине.
— Буду ждать в гостиной, — сухо проговорил Хит.
— Не стоит, — вступила Эми. — Отправляйся лучше на работу. Я вызову себе такси.
— Я останусь, — категорически пресек всяческие обсуждения хозяин дома и закрыл за собой дверь.
— Итак, дорогая Эми. На что жалуемся? — спросил врач.
— Чудовищная слезливость, доктор. Ничего не могу с собой поделать. Часто плачу до головокружения, до беспамятства, плачу, пока сил хватает. А сил с каждым днем все меньше и меньше, — поспешно заговорила девушка, обрадовавшись с детства знакомому лицу. — Наверное, это связано с гибелью Рональда.
— Но вы в этом не уверены? — серьезно спросил ее врач.
— Я подозреваю себя в эмоциональной невоздержанности. Это сложно объяснить словами, доктор. Но я чувствую, что далеко не все в моем состоянии можно списать на скорбь по поводу смерти моего жениха, — доверительно призналась она, высморкавшись в салфетку.
— Как спите? — осведомился доктор Шортт.
— Сейчас сплю, хотя и урывками. И это несмотря на то, что в течение дня я сознательно утомляю себя работой, надеясь, что хоть это позволит полноценно выспаться. Все-таки месяцы уже прошли, доктор. Но в первую неделю после смерти Рональда совершенно не могла забыться.
— Эми, ответьте мне честно, никакие медикаменты не принимаете в связи со своим состоянием?
— Нет, вы первый врач, с которым я об этом говорю. А сама бы я принять такое решение не рискнула.
— И правильно, — удовлетворенно кивнул доктор, протягивая пациентке градусник. — Молодой Саксон сказал, что с вами был приступ. Что он имел в виду?
— Приступ, это, наверное, сильно сказано. Просто я расстроилась и очень долго не могла взять себя в руки. А потом, когда Хит настоял на том, чтобы я оставила на сегодня работу, меня немного повело. Хит говорит, что я смертельно побледнела в тот момент.
— Вы и сейчас смертельно бледны, — озабоченно констатировал доктор, забрав у нее термометр.
— Я просто очень резко встала. Наверное, от этого у меня и закружилась голова.
— Наверное, — пресно отозвался врач, раздумывая над собственными версиями причин ее состояния. — Измерим-ка ваше давление, Эми, — предложил он, доставая аппарат.
— Что-то не так, доктор? — спросила девушка пару минут спустя, заметив складку глубокой озабоченности между его бровями.
— Хотел бы я обследовать вас в клинических условиях, но одно подозрение у меня уже есть. Вы, часом, не беременны ли, деточка?
— Я? Беременна?! — протестующее воскликнула Эми, но вдруг нахмурилась. — А как же это я сама до этого не додумалась? — вслух удивилась она: — Вы уверены, доктор?
— Буду уверенным, когда проведу все необходимые анализы. Но, учитывая, что вы пребываете в самом что ни на есть детородном возрасте, я просто обязан задать вам этот вопрос. Сами-то вы как на него ответите, Эми?
— Скажу, что это не исключено, хотя самой мне это в голову не приходило, — растерянно пробормотала девушка.
— Неудивительно, дорогая, зная, что вам в последнее время пришлось перенести. Задержки вы наверняка связали со стрессом, не так ли?
— Именно так, доктор, — угрюмо подтвердила Эми.
— Полагаю, нет повода расстраиваться, — осторожно произнес врач.
— Я не расстраиваюсь, только немного… — Эми осеклась, не в силах дать четкое словесное определение своим чувствам.
— Вы растеряны и, вероятно, немного напуганы, — предположил доктор.
— Вы это верно подметили, — не стала спорить Эми, решив, что по опыту ему все же виднее.
— Значит так, дорогая. Вам в любом случае придется пройти полное обследование и пронаблюдаться у меня или у другого врача. Давление низковато.
