Сладость греха - [37]
— Скажи, если больно, — попросил он.
Флорин заворожено следила за каждым его движением. Бен расчесывал светлые пряди плавно и неспешно, и с каждым прикосновением тенниска ее становилась все мокрее. Девушка задрожала, руки покрылись «гусиной кожей».
— Озябла? — спросил Бен.
— Да.
Он растер ее плечи, затем снова притянул к груди, не отрывая взгляда от зеркала.
— У тебя тенниска влажная. Дай-ка сюда полотенце.
Флорин послушалась, и Бен опять занялся ее волосами: основательно просушил их махровой тканью, бросил полотенце на пол и снова взялся за щетку. Девушка зажмурилась, наслаждаясь изумительным ощущением, — пластиковые шарики массировали кожу головы, нежно щекотали шею.
— Подними-ка руки.
Флорин в изумлении открыла глаза — похоже, Бен нарочно замедляет события, продвигается вперед шаг за шагом, давая им возможность привыкнуть друг к другу. Флорин покорно подняла руки, грудь ее бурно вздымалась. Бен ухватился за низ свитера и стянул его вверх, окинув восхищенным взглядом обнаженное тело.
— Ты прекрасна, — выдохнул он. — Такой я и представлял тебя!
Он крепче привлек Флорин к себе, в ее спину уперлось что-то твердое. Правой рукой Бен по-прежнему сжимал щетку, напрочь о ней позабыв. Он провел ладонью по тонкой шее, ключицам, затем вокруг округлых грудей — сначала вдоль основания, потом — выше, к центру, но, не касаясь сосков, что походили на рубины в драгоценной оправе. Бен ласкал их взглядом, но не пальцами. Девушка невольно подумала, уместятся ли ее маленькие груди в его широких ладонях.
А ладони эти дразнили и будоражили. Гладкая ручка щетки описывала круги по нежной коже, а вслед за нею — и чуть шершавые подушечки пальцев. Вот они скользнули под груди и чуть приподняли их — так, чтобы соски глядели точно на свое отражение в зеркале.
— Я мечтал об этой минуте с первой нашей встречи. Обещал себе, что когда-нибудь так оно и случится.
Бен выпустил груди, отложил щетку. Обхватил ладонями ее талию, нагнулся и поцеловал Флорин в плечо.
— Кожа у тебя — само совершенство, не мягкая, как у большинства женщин, но атласная и упругая! Чудо, а не кожа! — Ладони скользнули вверх и снова укрылись во впадинке под грудью.
Неужто он никогда не дотронется до сосков? Ожидание сводило Флорин с ума, но Бен не спешил. Он легонько куснул ее в плечо, пощекотал языком, и она мило дернула плечом.
— А пахнет от тебя мылом и свежестью, — лихорадочно зашептал он. — Все эти недели, думая о тебе, я представлял аромат тех самых духов, что ореолом окутывал тебя в день свадьбы.
Каждое слово Бена тешило ее женское тщеславие, но и заставляло смущаться. Он выпрямился, обхватил ладонями ее груди; большие пальцы легли в какой-нибудь четверти дюйма от сосков.
— Ты стесняешься моих взглядов?
Пусть скажет «нет», загадал он. Таким роскошным телом нельзя не гордиться!
— Нет, — шепнула Флорин, накрывая его ладони своими. — Я сгораю от нетерпения.
Она направила его руки выше, еще выше, пока пальцы не легли на соски. Флорин отрешенно покачивалась из стороны в сторону, глаза закрылись сами собой. Бен двигался в том же ритме.
— О Бенедикт, мой Бенедикт, ты сводишь меня с ума!
— Я уже много недель как не в себе. Что такое лишние несколько минут?
Веки ее дрогнули.
— Правда? Правда?
В груди Флорин бушевал пожар, жидкое пламя разливалось по телу — от живота к бедрам. Бен ласково сжал соски большим и указательным пальцами.
— С первых же мгновений я утратил покой. Только о тебе и мечтал весь вечер, но там, в бельведере, ты меня одернула, и я прислушался к голосу разума. Весенняя греза, сказала ты… Все дело в костюмах и роскошных декорациях. Я отступился, но думать о тебе не перестал. Все гадал, каково это — ухаживать за чужой невестой…
— А ты за мной ухаживаешь, да, Бенедикт?
В серых глазах запрыгали бесенята.
— А что, по-твоему, я делаю? — Влажным языком Бен коснулся мочки ее уха.
— По-моему, выступаешь в роли утешителя. Я ищу забвения, и ты пришел мне на помощь.
Бен провел ладонями по молочно-белым округлостям грудей, слегка надавливая на напрягшиеся соски.
— Не лги себе, Флорин. Да, я тебе нужен, но утешение тут ни причем. Мы с первых же мгновений это поняли, верно?
Девушка задохнулась, выгнула спину.
— Ты делаешь мне больно, Бенедикт.
Хватка тут же ослабла.
— Прости, — шепнул он хрипло.
Склоняясь над ней, Бен снова поцеловал ее в плечо, затем в щеку, в мочку уха. Флорин прижалась затылком к его груди и снова накрыла его ладони своими.
— Ох, Флорин, я люблю тебя, ужасно люблю, — зашептал он. — Это вовсе не весеннее наваждение, это — смысл моей жизни.
Сердце девушки неистово забилось, пульс участился. Ей тоже отчаянно хотелось признаться в любви, но вместо запретных слов Флорин вымолвила:
— Я знаю, Бенедикт, знаю. Мне тоже нелегко.
Бен запрокинул ей голову и поцеловал так пылко, что в крови Флорин запылал пожар. Язык его сводил с ума — искушал, дразнил и испытывал, описывал круги, легонько скользил вдоль зубов, заглядывал в самые сокровенные уголки. Но все ее существо требовало иных ласк, более интимных и жарких. Не в состоянии долее выдерживать эту пытку, Флорин вскочила со стула.
— А теперь ты садись! — потребовала она, хватая щетку. — Пришла моя очередь!
В одну ночь страшный пожар отнял у Аманды Орбисон родителей и сделал наследницей миллионного состояния. Из-за амнезии девушка не узнает свою сестру и удивляется, узнав, что у нее, оказывается, есть жених. В памяти Аманды сохранилось лишь призрачное видение мужчины, держащего ее за руку и умоляющего не умирать. Кто он? Плод романтического воображения, таинственный спаситель или мужчина ее мечты? Аманде предстоит познать коварство близких людей и преодолеть не одну преграду, прежде чем ей откроется этот секрет и любовь, благословенная самим небом.
Юные и неискушенные всегда привлекали опытных и развращенных. На их девственность и чистую красоту слетались, словно пчелы на мед, похотливые мужчины и страстные женщины. И, вступая в этот порочный мир, невинные красавицы познавали высоты любви и низость разврата.Многие известные писатели воспевали сексуальное взросление юных дев. Но лишь отдельные из этих романов публиковались без купюр.Юная красавица живет с матерью в крайней бедности. Единственное богатство семьи — девическая невинность Лили. Чтобы выкарабкаться из нищеты, мать старается продать свою дочь тому, кто больше заплатит.
Леди Лерри, хозяйка богатого поместья в Уэльсе, приходит в ярость, когда узнает, что ее пасынок Гетин собирается жениться на Саре Линтон. Ведь эта жалкая простолюдинка может занять ее место. Почтенная светская дама наотрез отказывается принимать Сару у себя и замышляет отправить ее обратно в Лондон…
Однажды Ларс Йенсен встречает на улице девушку, в которую влюбляется с первого взгляда. Он понимает, что его любовь к незнакомке бессмысленна, но сердце не хочет подчиняться разуму. Зеленоглазая красавица с копной темно-рыжих волос снится ему каждую ночь, а он ничего не знает о ней, кроме имени. Но щедрая рука фортуны дарит им шанс – они встречаются. Эта встреча вовлекает их в череду быстро меняющихся событий, выйти из которых без потерь уже невозможно. Борясь с то и дело возникающими трудностями, молодые люди преодолевают барьеры гордости и предрассудков и им открываются истинные ценности жизни.
Молодая, красивая, образованная леди не могла себе представить, что ее блестящая благотворительная идея может обернуться несчастным случаем для одного из тех, кому она как раз и надеялась помочь. И, уж конечно, поначалу невозможно было вообразить, к чему может привести неожиданная встреча с этим несносным, дерзким, враждебно настроенным и. неотразимо привлекательным сыном пострадавшего…
Обаятельный и сексапильный бизнесмен Арман Гамилтон неожиданно предлагает милой и доверчивой девушке Кристине Адамс выйти за него замуж. Она не понимает, что им движет, но влюбляется в него и соглашается. Уже не за горизонтом пышная свадьба, как вдруг все меняет один-единственный звонок…
Семнадцатилетним подростком Дебора Вермонт влюбилась в своего дальнего родственника. Уверенная во взаимности их чувств, она неожиданно узнает, что он помолвлен с другой.Девушка убегает из дому и возвращается туда лишь спустя десять лет. Она считает, что к прошлому нет возврата, но в глубине души по-прежнему тоскует по своей первой любви.Что ждет ее в родовом гнезде?..
Полудетская влюбленность Дорри Пресли рухнула в один миг. Она случайно подслушала, как ее кумир, двадцатидвухлетний Данк Эшби-Кросс, жаловался собеседнику, что нескрываемой интерес к нему пятнадцатилетней девчушки ставит его в неловкое положение.Дороти и Дункану было суждено вновь встретиться лишь десять лет спустя. Догадайтесь, уважаемые читательницы: кто из них сделает первый шаг к примирению, к новым отношениям?
На званом обеде героине романа, Кристи Карлтон, приходится выслушать несправедливые обвинения от человека, с которым она едва знакома.Казалось бы, Кристи должна возненавидеть своего обидчика, но события принимают неожиданный оборот…