Сладкое зло - [38]

Одна из его рук потянулась, чтобы убрать в сторону волосы, затянутые в хвост.

И тут появилось самое лучшее ощущение из всего того, что было раньше: его губы на моей шее чуть ниже затылка.

Он целовал меня.

В шею.

Мне следовало остановить его, подумала я, но мягкость его губ была такой… Ох. Я могла чувствовать красоту каждого изгиба его губ, когда они касались пор моей кожи.

Единственными звуками в комнате были наше биение сердец и дыхание.

Почему он должен был пахнуть так непозволительно хорошо? Будет ли это так уж неправильно, если я поцелую его? Всего один маленький поцелуй? Мой мозг был словно в тумане.

Я пыталась совладать со своим дыханием, когда его рот открылся и прильнул к моему уху. Наклонив голову, я обеспечила ему лучший доступ.

Плохо. Прикосновение его языка заставляло мою кожу гореть. Его губы уже были на моем подбородке, и я могла без труда вдыхать неотразимый аромат его кожи.

В этот самый момент я как-то смогла себя убедить, что ситуация находилась полностью под моим контролем, и что короткий поцелуй не окажется такой уж большой проблемой.

Повернувшись к нему, я подняла свои руки поверх его плеч. Запустив пальцы в его волосы на затылке, я, преодолевая последние миллиметры, притянула его лицо к своим ждущим губам.

Поцелуй оказался куда более впечатляющим и интимным, чем я могла бы осмелиться представить.

Его щеки и подбородок были жесткими, но наши губы казались такими мягкими, осторожными и неспешными.

Я почувствовала его голод, как только его губы прижались сильнее. Это было именно то, чего я хотела.

Его рука потянулась к моей талии, огибая контуры моих бедер. Я могла целовать его всю ночь. Это было самое потрясающее ощущение во всем мире. Кончик моего языка касался его — играя и провоцируя.

Я была так удовлетворена этим поцелуем. Но для него этого было недостаточно. Его рука проследовала под блузку, касаясь моего живота и грудной клетки, остановившись на небольшой выпуклости моего лифчика.

Одного легкого сжатия его руки хватило, чтобы чары были разрушены, и я оторвала свой рот от него.

Резким щелчком я захлопнула свое чувство осязания. Переместив руки из каштановых волос на его грудь, я оттолкнула его прочь. После чего сама приняла сидячее положение.

Когда Кайден посмотрел на меня, неудовлетворенное физическое желание свирепствовало в его глазах, подобно бушующему шторму.

Он наклонился, чтобы снова поцеловать меня, но я удержала свои руки на его груди.

Его красная звезда пульсировала и клокотала передо мной, приняв такой размер, какого я никогда прежде ни видела.

— Ты обещал мне свое образцовое поведение, — напомнила я ему, задыхаясь.

— Ты меня поцеловала, Анна, — прорычал он. Его голос стал очень глубоким.

— Хорошо. Но ты спровоцировал меня, поцеловав мою шею.

— Правда. Я не планировал этого.

Его хриплый голос и пылающие глаза, говорили о том, что мне пора уносить ноги.

Поспешив на край кровати, я соскочила и принялась расхаживать по комнате. Стянув резинку с выбившихся волос, я вновь затянула тугой хвост на макушке.

Я очень старалась не думать о вкусе его губ. Что ж… я получила свой первый поцелуй, и теперь никогда не буду той, что прежде.

— Почему ты остановилась? — спросил он.

— Потому что ты стал двигаться дальше… к другим вещам.

Он потер подбородок.

— Хм-м-м, действовал слишком быстро. Ошибка дилетанта.

Я скрестила свои руки опять, наблюдая, как он проводит анализ случившегося в голове, словно тренер, прокручивающий плохо сыгранную игру.

Невероятно.

Тут он снова сфокусировал свой взгляд на мне.

— Но я вижу, что ты все еще хочешь меня.

Я одарила его своим самым убийственным взглядом, хотя мне было чрезвычайно тяжело даже просто смотреть в его сторону.

Боже, он был неотразим! И к тому же — абсолютный игрок. Этот поцелуй ничего для него не значил.

— Ох, — произнес он с невеселой усмешкой, — началось. Теперь мы злимся. Или вроде того. Ты, видимо, не в состоянии освоить по-настоящему хороший гнев…

— Хватит!

— Извини… я что, произнес это вслух?

— Я могу читать эмоции людей тоже. Ну… кроме тебя. Но, по крайней мере, у меня хватает приличия пытаться не замечать их откровения, предоставляя им хоть какое-то подобие эмоциональной частной жизни.

— Да уж. Как невероятно прилично с твоей стороны.

Он продолжал лежать на моей кровати с совершенно непринужденным видом. Я наклонилась, схватила подушку и бросила в него.

— Битва подушками? — Он поднял бровь.

— Слезь с моей кровати. Пожалуйста. Я готова лечь спать.

Он поднялся и сделал широкий жест рукой в сторону постели.

Я забралась под шершавое покрывало и отвернулась к нему спиной, только потом сообразив, что не переоделась в пижаму. Но, конечно же, вставать из-за этого сейчас я не намеревалась.

Я чувствовала его взгляд на своей спине.

— Но, я думал, что мы могли бы раздеться догола, совсем, как Адам и Ева. Это ведь так естественно…

Я задохнулась. Мой мозг услужливо забыл эту часть разговора со Скоттом! Невероятно унизительно. Я сжалась в тугой комок.

— О, да ладно. Ты еще даже не поблагодарила меня.

— За что? — спросила я, все еще не глядя.

— За то, что спас тебя от облизывания с этим идиотом. Ты ведь не фантазировала о нем всерьез, верно?