— Кто, как не ты, меня поймет? Ведь Джоанна тебя полюбила в итоге, — сказал Чарли. — Просто тогда она была еще слишком молодой, чтобы оценить тебя по достоинству.
— Хм, мальчик мой… Послушай старика и последуй моему совету: не заставляй леди насильно выходить за тебя, дай ей время подумать и увидишь, как все изменится. Вспомни, ты и сам пару лет назад не был готов идти под венец.
— Зато сейчас все изменилось.
— Да, но сейчас не готова она. Верно? Так было со мной и Джоанной, ты помнишь.
— Так, значит, ты снова советуешь мне подождать? — спросил Чарли.
— Да, пока просто жди и ничего не предпринимай, — произнес Чейз. — Ты увидишь, Кейт образумится. Надо дать ей время.
— А что, если… — Голос Чарли был полон отчаяния. — Она никогда не согласится?
— Помоги тебе Господь, — на прощанье сказал Чейз.
Все было бы гораздо проще, если бы не Уолт, который приходил к Чарли каждый божий день. Он то просил пройтись с ним посмотреть на стадо, то починить изгородь или сделать еще что-нибудь по хозяйству. То ему приходила в голову отличная мысль насчет новых фотографий, и он показывал Чарли потрясающий пейзаж, то вдруг загорался идеей научить Чарли бросать лассо и ловить жеребят.
Иногда Уолт приходил просто поговорить. Вообще-то они с Чарли разговаривали всегда, когда встречались: о ранчо, о покойной матери Кейт — Маржи, которая умерла десять лет назад, о самой Кейт, о ее брате Уэсе, о планах на будущее, о войне…
В конце концов Чарли понял: все разговоры с Уолтом сводятся к войне. Уолт рассказывал о тех местах, которые видел, о том опыте, который получил, о разных трагических или забавных случаях, о людях.
— Мы чуть было не поженились до Вьетнама, — вспоминал Уолт. — Но я отговорил Маржи. Сказал: не желаю, чтобы она сидела и жила моего возвращения. Вдруг меня убьют. Такую возможность я тоже допускал, хоть и не говорил этого вслух.
А Маржи наверняка страдала, понял Чарли.
— Я решил выждать, сынок, — продолжал Уолт.
Уолт и Чарли чинили сломанную изгородь. Теперь Чарли отлично знал, как это делается. Он неплохо справлялся.
Уолт продолжал свой рассказ, внимательно наблюдая за Чарли.
— Я там познакомился со многими людьми, женщинами в том числе. Как-то я общался с одной леди, учительницей. Ее звали Сью. Такая хорошенькая малышка. Она мечтала научиться говорить по-английски. Сказала, хочет переехать в Штаты, все расспрашивала о нашей жизни здесь. Я рассказывал.
Чарли опустил глаза.
Как и Кейт, которая рассказывала мне о жизни в Монтане. Любопытно, та вьетнамская девушка тоже была околдована рассказами Уолта?
— Эти рассказы облегчали мне жизнь вдали от родины, — признался Уолт. — Когда я вспоминал о доме, мне становилось гораздо легче. Кроме того, девушка была такой хорошенькой, прямо как Маржи, и часто смеялась. Это согревало меня. — Он покачал головой.
Уолт и Чарли закончили работу и оседлали своих лошадей.
— Да, Сью была настоящей красавицей, и она все время находилась рядом, а Маржи — так далеко, — продолжал свой рассказ Уолт. — Письма от Маржи тоже согревали меня, но мне тогда казалось: там, в США, совершенно другая жизнь, другой мир. Иногда я думал, Маржи наверняка давно нашла другого парня, — грустно закончил он.
Они медленно тронулись. Прохладный ветерок трепал их волосы, солнце жгло спины.
— А потом я получил отпуск на целую неделю, — продолжал пожилой джентльмен. — И эту неделю я провел на Гавайях. Настоящий рай! Я написал Маржи, мол, мы с ней можем встретиться там. — Он улыбнулся Чарли. — Знаешь, я ни секунды не верил, что она приедет, думал, она уже давно обо мне забыла. Ей тогда исполнилось всего лишь девятнадцать.
Лошади прокладывали себе путь в высокой траве. Уолт покачал головой.
— Но надо знать Маржи. Она написала мне в ответ: «Назови день, место, и я там буду». И через месяц это случилось, мы встретились на Гавайях. — Он присвистнул.
Чарли понял, что он имеет в виду. Из мира войны он попал в настоящий рай. Это как поменять один мир на другой. Невероятно!
— У нас было целых шесть дней, шесть солнечных дней. Все казалось таким нереальным и одновременно реальным. Мы поженились на Гавайях. Сначала медовый месяц, потом — венчание. — Уолт улыбнулся своим воспоминаниям, но его улыбка вскоре погасла. — А потом я вернулся на самолете во Вьетнам, а она — в Монтану, и я не видел ее еще целый год.
— Наверно, это было ужасно, — проговорил Чарли.
— И ты даже представить себе не можешь, насколько.
Кейт не хотела просить Чарли об одолжении. Кого угодно, только не его. Но Мэдди Флетчер позвонила с утра, и теперь выбора у Кейт не оставалось.
— Не знаю, сможет ли он прийти. Наверняка у него уже есть весь необходимый материал. — Кейт имела в виду те кадры, которые Чарли отснял па прошлом занятии. Впрочем, она-то знала: у него нет того, что ему нужно на самом деле — он не получил ее.
— Но он так понравился Энджи в прошлый раз, и теперь она чуть ли не сохнет по нему! А в ее положении это опасно. Он стал для нее супергероем каким-то! — продолжала Мэдди.
— Не упрашивай меня. Ей это не на пользу, — отрезала Кейт. Уж она-то точно знала, каким циничным может быть Чарли, если женщина ему не нравится.
