Сладкий яд - [60]

Когда мы заканчиваем, он уносит меня на кровать, где его сильные, как стальные тросы, руки обнимают меня со спины. Мы лежим в тишине, наше дыхание замедляется.

— Я разговаривал с Элли.

Улыбаясь, я поглаживаю кожу его руки.

— Так вот почему ты за мной отправился. А я-то думала, потому что ты не можешь без меня жить, — шучу я.

— Я не могу без тебя жить, Блэр, — подтверждает он перед тем, как зарыться носом мне в шею. — Но скажи… почему?

— Почему я ушла? — Я вздыхаю. Говорю себе, что он имеет полное право задавать такие вопросы, что я должна быть с ним полностью честной, что только так у нас появится шанс. — Надеюсь, ты еще не засыпаешь, потому что это очень длинная история.

— Я никуда не спешу. — Он сжимает мою ладонь. Такой крохотный жест, но он дарит мне ощущение, что я не одна.

— Откуда начать? Там столько всего.

— С самого начала, малыш.

И я начинаю. Я рассказываю ему все о своем детстве, о своей жизни в Нью-Йорке, обо всех мужчинах, которые были у меня до него, о том, почему я ушла от него и что случилось после этого с Лоренсом. Между нами больше нет барьеров и стен.

После того, как по ощущению проходят часы, и я заканчиваю изливать Ронану душу, мне стыдно даже взглянуть на него. Нет чувства страшнее, чем то, когда ты открываешься перед кем-то, обнажая свои самые гадкие качества, и надеешься, что тебя все равно будут любить.

— Знаешь, я всю жизнь считала себя виноватой, в том, что мои родители ссорились. Что если бы я была идеальным ребенком, то они бы остались вместе и любили меня и друг друга. Но теперь понимаю, что ни я, ни их любовь ко мне здесь не при чем. И это знание… — Я сглатываю в попытке унять боль в груди. — Освобождает.

Ронан берет меня за плечо и поворачивает лицом к себе.

— Эй, эй, — шепчет он нежно. — Малыш, не надо прятаться от меня. Иди сюда. — Он обнимает меня так крепко, что становится трудно дышать. — Послушай меня, Блэр… Все твои шрамы, все острые углы — все это мое, чтобы любить. И я помогу тебе исцелиться, потому что я эгоистичный ублюдок. Чтобы моя жизнь стала целой, в ней нужна ты.

— Я не заслуживаю тебя. — Мое сердце набухает в груди. — Я недостойна тебя.

— Так, малыш. — Он берет меня за подбородок и заставляет посмотреть на себя. — Мы оба насовершали ошибок. Я только жалею, что не боролся активнее. Нельзя было мне вот так просто тебя отпускать.

— Но я наговорила тебе столько обидных слов…

— Все равно. — Ронан ложится на спину и увлекает меня за собой. Глядя в потолок, он поглаживает мою обнаженную спину. Будь я кошкой, я бы замурлыкала от удовольствия. — Знаешь… в каком-то смысле я рад, что встретил Рэйчел и Карла. Без них я бы не понял, насколько легко можно увлечься их миром со всей его роскошью, с желаниями и прихотями, которые выполняются по щелчку. Я бы не понял, насколько легко их образ жизни может совратить человека. — Он вздыхает. — Блэр, мне нравился этот мир. Мне нравилось восхищение, людское внимание, то, как легко и просто все было… Так что, как видишь, я тоже далеко не идеален.

— Но Ронан, ты на самом деле талантлив. Я видела твои фотографии и читала статью. Журналист была очень впечатлена.

Он невесело улыбается.

— Правда? Что ж, скоро мы узнаем это наверняка. На следующей неделе открывается моя первая выставка.

Я целую его в грудь.

— Ты произведешь настоящий фурор.

— Блэр?

— Да?

Он недолго молчит.

— Если б у тебя было одно желание, что бы ты загадала?

Глядя на него, я ласкаю его левую щеку. Тебя.

— У меня все есть. А ты бы что выбрал?

Он заправляет прядку волос мне за ухо и, наклонившись, целует меня в макушку.

— Я бы украл тебя, увез куда-нибудь, где нас никто не знает, и начал бы все заново.

— Можно, я открою там книжный? — спрашиваю я, чем смешу его.

— Конечно, малыш. Можно все, что захочется. — Улыбаясь краешком рта, он прибавляет: — Если мне можно будет делать с тобой все, что хочется, по ночам.

— Тогда укради меня. — Я усмехаюсь ему в грудь, думая о том, как это просто — мечтать. — Но продолжай. Мне нравится эта фантазия.

— Там не будет ни Лоренса…

— Ни Рэйчел, — прибавляю я.

— Ни Рэйчел, — повторяет он, усмехнувшись.

— А как нас будут звать?

Он выгибает бровь. Но не может спрятать веселье, искрящееся в его прекрасных глазах.

— Миссис Кляйн, вы меня удивляете.

Хихикая, я отодвигаюсь и становлюсь над ним на колени, потом поднимаю левую руку и говорю:

— Лично я не вижу кольца, а ты?

Ронан тянется к тумбочке, на которой лежит блокнот с логотипом отеля. Вырывает оттуда страницу и сворачивает ее в длинную тонкую трубочку. А потом, взяв меня за руку, оборачивает мой безымянный палец бумажной полоской.

— Вот, — заявляет он гордо. — Что вы теперь скажете, миссис Кляйн?

Я стискиваю руку с бумажным колечком в кулак и прижимаю к груди. По-мальчишески прекрасное лицо Ронана расплывается перед глазами, я пытаюсь заговорить, но слова застревают в горле. Сквозь меня рекой несутся эмоции, тянут вниз, отчего становится невозможно дышать.

Сев, Ронан берет меня за руку и ласково целует ее.

— Давай убежим, Блэр. Давай оставим все позади и останемся только вдвоем. Начнем все сначала уже безо всяких преград. — Он усмехается. — И быть может в будущем ты сможешь сделать из меня честного человека и выйти за мою жалкую задницу замуж.