Сладкая неудача - [46]

– Звучит разумно, – ответила за всех Эллен. Она сидела на стуле у стенки и держала на коленях пластиковый ящик с письмами. Она их перебирала, словно искала что-то конкретное. – Ой, подожди, Конфетка. Ты можешь мне объяснить, что отправлять в «нет», что в «возможно», а что в плюс?

Гаррет засмеялся.

– О-о! Вопрос своевременный!

Сердито сверкнув на него глазами, Софи объяснила:

– Отбраковывается что-то грубое или низменное, а также все про мужчин или романтические отношения. Да, и явно непрочное тоже идет в «нет». В остальном полагайтесь на здравый смысл. Я верю вам – ну, почти всем, – что вы сумеете разобраться и отфильтровать лишнее.

– А «возможно» – это что? – спросила Эллен. Она взяла письмо, проверила обратный адрес и положила в стопку нераспечатанных писем, растущую возле ее стула.

– Что угодно, что не показалось тебе полной ерундой, но и не выделяется какими-то достоинствами. Потом, если ты вдруг встретишь что-то, что покажется тебе очень хорошим, можешь положить это в третью кучку. – Она оглядела соратников. – Еще есть вопросы?

Гаррет поднял руку и ждал, когда Софи обратится к нему.

Она недовольно подняла брови.

– Что, мистер Блэк?

Он кротко улыбнулся.

– Да, хм-м… это что, новая блузка? Очень тебе идет.

Она спрятала глаза и нахмурилась, надеясь, что это отвлечет внимание от ее щек, которые внезапно вспыхнули.

– Есть вопросы, связанные с сортировкой почты?

Джастин и Гаррет загоготали.

Весь следующий час группа просматривала письмо за письмом, терпеливо сортируя их на стопки согласно инструкции распорядительницы. Вскоре все уже стали мастерами по скоростному чтению, научились отыскивать ключевые слова, помогавшие ориентироваться. Единственная, кто мало читал, была Эллен; ее стопка нераспечатанных писем росла очень быстро. Она просто смотрела обратный адрес на конверте и, если он ей почему-то не нравился, бросала письмо на пол. Софи видела, что делала Эллен, и даже хотела спросить, что она ищет, но решила, что это не имеет значения – если это важно, Эллен все равно ей потом скажет.

Софи даже не удивлялась, что большинство ответов не имели никакого отношения к поискам подлинного счастья, а скорее описывали «мимолетные приступы удовольствия», как она это про себя назвала. Так, Бобби, женщина из Луизианы, определила счастье как «“Харлей”, шлем и свободное время, чтобы можно было поездить». Ами из Бостона написала, что счастье – это «неделя на Бермудах, на пляже с розоватым песком», а какой-то мужчина из Айдахо, назвавшийся «дядя Рико Инкарнате», утверждал, что «истинное счастье – это тот магический момент в потоке времени, когда анимационный сериал «Наполеон Динамит» наконец-то будет понят зрителями».

Никого не удивляла лавина писем, где фигурировало слово «семья», но Софи категорически отвергала их, мотивируя это тем, что отсутствие у нее самой живых родственников доказывает недолговечный характер семьи, а значит, не соответствует заданным критериям. Эллен была явно задета громким заявлением Софи, что у нее не было семьи, но промолчала.

– Я правильно понимаю, – подал голос Рэнди через какое-то время, – многочасовой массаж не в счет, так? – В одной руке он держал яичный ролл, в другой письмо.

– Смотря кто его делает, – игриво возразил на это Джастин.

Эвалинн, сидевшая рядом с мужем, шлепнула его по плечу.

– Советую тебе думать обо мне, – предупредила она, – иначе тебя ждут серьезные неприятности.

– Угу, – подтвердила Софи. – Массаж точно исключается.

У Рэнди загорелись глаза.

– Отлично, – протянул он. – Тогда можно, я заберу купон в свою пользу? Спа в Сиэтле посылает тебе приглашение на часовой массаж на горячих камнях.

Софи улыбнулась и протянула руку:

– Хоть это и не счастье, но все равно штука невероятно хорошая…

Немного позже Джастин нашел письмо от женщины из Техаса, которое показалось ему достойным хотя бы кучки «возможно».

– Вот, Эв, – доложил он, протягивая супруге листочек бумаги, приколотый к фотографии младенца. – По-моему, тебе стоит взглянуть на это. Тут говорится, что счастье – это любовь к своим детям и гордость за них.

Эвалинн в мгновение вспыхнула, так что даже проступила вена на шее, и встала. Наклонившись к Джастину, она что-то прошептала ему сквозь сжатые зубы, повернулась и была такова. Через несколько секунд все услышали, как за ней захлопнулась входная дверь.

Все замерли в удивленном молчании.

– В чем дело? – растерянно спросил Гаррет.

– Тут так просто не объяснишь, – пробормотал Джастин, явно расстроенный. – Не надо мне было ляпать об этом при всех. Она разозлилась не на слова, а на то, что вы их слышали. Она не хочет, чтобы кто-то об этом знал.

– О чем об этом? – спросила Софи.

Джастин хмыкнул.

– Не знаю, стоит ли говорить. Она велела держать это между нами, но я все время ей твержу, что она должна поделиться своими тревогами с близкими ей людьми.

Софи переводила взгляд с Джастина на Гаррета, но потом взглянула на Эллен. Та держала в руке три письма, и казалось, вот-вот расплачется.

– Я уже знаю, – прошептала Эллен. – Узнала об этом некоторое время назад.

– А я гадал, знаете вы или нет, – вздохнул Джастин, – только не хотел спрашивать. Она вам рассказала?