Сквозь тернии - [25]

— Да-да, конечно, у меня их тут полный комплект, — Шэмьё на секунду задумался, словно припоминая какой-то занимательный эпизод из собственной практики, затем снова заговорил: — И каждый индивид мнит себя первооткрывателем или, на худой конец, потенциальным участником контакта. Разве я не прав?

Элачи кивнул, не зная, что сказать.

— Что вы сами думаете по поводу всего этого?

— Я? — Элачи вытаращил глаза — к подобному он готов не был: рассуждать о неизведанном, при этом не зная позиции оппонента, не входило в его первоначальные планы.

Однако Шэмьё ждал, не спеша выдавать собственные умозаключения.

Элачи проглотил комок в горле и зачастил дрожащим голосом:

— Мы непрерывно работали над этим на протяжении последних полгода. Обработали множество данных. Вынесли кучу гипотез и предположений. По сути, произошедшее не лезет ни в какие рамки рациональности. Но могу вас уверить, что в подлинности сигнала не стоит даже сомневаться.

— Вы неправильно меня поняли, — Шэмьё погрустнел, зашелестел бумагами. — Я не спрашиваю, что вы делали — это мне известно из вашего отчёта. Я хочу знать, что вы думаете по поводу всего случившегося? Ведь случай беспрецедентен, — и президент смачно грохнул папкой об стол, так что от стеллажей отразилось многократное эхо.

Элачи втянул голову в плечи и невольно огляделся — сейчас он чувствовал себя учеником, не выучившим урок.

Шэмьё ждал.

Элачи взмок. Выдохнул, как диктор перед началом эфира, и сокрушённо заговорил:

— Вообще, то, что мы приняли чужой сигнал, это ещё не самое удивительное. Куда занимательнее нечто иное: каким именно образом это у нас вышло.

— Я что-то не совсем улавливаю ход ваших мыслей, — Шэмьё нахмурился, упёрся взглядом в лицо Элачи. — Вы нервничаете?

— Немного.

— Успокойтесь. Я же не пытаю вас, как пойманного шпиона. Мне просто интересно услышать вашу точку зрения, прежде чем, я озвучу свою. Знаете, так намного проще достичь истины. Не подумайте ничего плохого, Элачи: так или иначе, но ваша первоначальная позиция видоизменится, если вы узнаете моё мнение прямо сейчас.

Элачи глупо кивнул.

— Всё в норме. Я вас понял, — он ещё раз выдохнул, собрался с мыслями и на этот раз заговорил более спокойно: — Дело в том, что мы вот уже на протяжении порядка пятидесяти лет пытаемся отыскать в космосе разумную жизнь. На мероприятия по поиску потенциальных контактёров были потрачены баснословные суммы денег, масса нервных клеток и тонны материальных ресурсов. Действовало множество программ — одни что-то принесли, другие не дали ничего, — но, так или иначе, мы прикладывали силу, проявляли неимоверное усердие. Я это всё к чему: рано или поздно, но что-то должно было произойти! И вот оно — случилось.

— Хм… Возвышенно, — Шэмьё благосклонно кивнул. — Продолжайте.

— Так вот, принятый сигнал, это вовсе не случайность, как выглядит со стороны, наоборот, это закономерность, что взросла из вложенных нами же самими усилий! Мы не только сумели перехватить сигнал, ориентированный вовсе не человечеству, мы сумели направить его на Землю и, что самое главное, понять!

— Понять?

— Именно! Мы поняли, что это смех дельфина — а это уже значит многое.

— Что-то я не заметил этого в вашем отчёте, — Шэмьё виновато покосился на бумажные листы.

Элачи нагловато улыбнулся — сейчас он снова был на коне.

— Видите ли, я тоже приберёг кое-что на потом.

— Ох, даже так. Ну что же, излагайте свои мысли дальше.

— Да здесь, собственно, и излагать особо больше нечего. Согласитесь, расшифровать язык существа, что живёт бок обок с человеком на протяжении тысячелетий, куда проще, нежели биться над какими-то там бинарными сигналами, что поступают из соседних галактик и якобы несут смысл!

— Что вы задумали Элачи?

— Задумал вовсе не я, — Элачи помолчал, собираясь с духом.

Шэмьё терпеливо ждал.

— Вы наверняка знакомы с деятельностью Аненербе.

Шэмьё вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

— Скажем так, знаю о них не понаслышке. Так при чём же тут это совсем не светлое общество наследия арийских предков?

— Во время войны фашисты пытались проникнуть в иной мир — в так называемый тартар, чтобы привести оттуда демонов.

— Вы ничего не путаете, Элачи? — Шэмьё неприятно поёжился, сложил ладони между колен, словно замёрз и пытается поскорее согреться. — Мы тут о науке разговариваем, о дальнем космосе, о возможном контакте, а вы в мистику бросаетесь так безоглядно, тем более, в оккультную.

Элачи пожал плечами.

— Я думаю, что связь между наукой и мистикой намного теснее той правды, что внедряли во времена нашей с вами молодости буквально на каждом шагу. Более того, современное мировоззрение уже проводит параллели между теизмом и атеизмом — этому учат в средней школе, об этом кричат современные масс-медиа, про это пишут книги и снимают фильмы.

— Но в рамках общепринятых норм!

— Естественно, про опыты Аненербе я ничего не говорю! — Элачи снова взмок, однако на сей раз совершенно по иной причине — он был возбужден от непрерывного потока эмоций. — Но нацисты были чертовски умны. И вряд ли бы они стали заниматься тем, чем занимались, будь это всё действительно, в большей степени, надуманным. Однако они верили в собственные идеи и если бы не Советский Союз, с его могучей армией, ещё неизвестно, чем бы всё закончилось, приди Гитлер к власти во всё мире… Возможно, в наши дни человечество освоило бы не только дальний космос, но и иные миры, за горизонтом событий.