Сквозь стены скользящий - [8]

Да, канализующие, или скользящие, или охранные, или экранирующие, – они познакомились со всеми этими определениями в журнальных записях. Физическую природу экранирующих полей они пока выяснять не намерены, вопрос этот слишком сложен. Итак, Томсон вошел в испытательную камеру, короткофокусные генераторы облучили его, он стал всепроникающим и двинулся в свое необыкновенное путешествие, а Роберт, сидя у пульта, держал академика в луче, то есть не выпускал из фокуса излучения генераторов. Так ведь?

Роберт сказал с той же безучастностью:

– И так и не так. Я тоже был в фокусе.

Рой кивнул и мягко сказал:

– Хорошо, диполь. Своеобразная растягивающаяся палка, один конец которой легко протыкает стены, а другой восседает в кресле перед пультом. Долго мог существовать такой диполь?

– По расчету – пятнадцать минут. Мы могли ошибиться на минуту. Но ошиблись гораздо больше.

– Мы к этому тоже еще вернемся, Рорик. Я хочу поговорить о самом путешествии Томсона, если позволите. Он отправился на свидание к Агнессе, и вы знали, куда он собрался. Зачем вы разрешили ему идти к Агнессе?

Печальная улыбка слабо обрисовалась на обрамленном повязками лице Арутюняна.

– Как я мог что-либо ему запрещать?

– Она – ваша невеста!

– Он полюбил ее, Рой.

– Вы ее тоже любили. И она вас любила, иначе не была бы вашей невестой. Почему вы разрешили ему отбивать Агнессу?

Роберт с застывшей на лице грустной улыбкой молча глядел куда-то в пространство.

– Томсон, – сказал он тихо, – был удивительный человек. Другого такого не существовало.

– Вы сказали – он любил Агнессу. Но мало ли кого он мог любить в своей жизни.

– Он никого не любил. Она была первой. И – последней.

– Он говорил это ей. Вы считаете его слова правдой?

– Он никогда не лгал.

– Признаться, его экстравагантные выходки…

– Он проказничал, да, но не лгал. Он не умел лгать.

– Простите, что я так настаиваю на трудном для вас объяснении, Рорик. Но ведь тогда правдиво и то, что он говорил Агнессе о вас. Я имею в виду, что вы влюбились в нее лишь потому, что она появилась в поле вашего зрения, а не было бы ее, была бы другая?

– Не знаю. Вероятно, так. Одиноким бы я не остался, если бы и не познакомился с Агнессой. Не успел проверить…

– Томсон в этом смысле был иной?

– Уверен, он не женился бы, если бы не встретил Агнессу.

– Если бы вы не познакомили их, так точнее. Итак, она единственная среди всех женщин мира являлась недостающей половинкой его души. Так он сказал, и вы, сколько понимаю, согласились с ним. На этом основании вы решились отречься от нее в его пользу?

– Я не отрекался.

– Но ваши действия, Рорик…

– Нет. Вы неправильно толкуете мои действия, Рой. Мне надо было отречься…

– Надо?

– Надо, да. Я не нашел в себе такого великодушия… Я значительно хуже, чем вы все думали обо мне…

– Не понимаю вас, Рорик.

– Я предоставил решение Агнессе. Она должна была выбрать между нами.

– И вы смирились бы, если бы она ушла от вас? Но ведь вы любили ее, Рорик!

Роберт медленно повернул лицо к братьям. Генрих в смущении отвел глаза. Он вдруг почувствовал, что напрасно всегда с раздражением посмеивался над этим странным человеком.

– И люблю, Рой.

Рой продолжал настойчиво ставить трудные вопросы:

– Надеялись, что она выберет вас? Ставили эксперимент по проверке силы ее любви? Я правильно понял, Рорик?

Роберт долго смотрел на Роя, и такая тоска засветилась в его глазах, что Генриху захотелось схватить брата за ворот и поскорее увести из этой комнаты.

Больной сказал шепотом:

– Ах, как же вы все… Неужели нельзя не поверхностно?..

– Я как раз хочу доискаться глубины, – осторожно возразил Рой. – И это так непросто, Рорик.

– Это так просто, Рой! Но говорить об этом! Хорошо, я скажу… Я люблю Агнессу – значит, хочу ее счастья. Ее счастье – это также и мое счастье. И если бы она выбрала меня, значит, мне быть рядом с ней, всегда рядом с ней, заботиться о ней… Что здесь непонятного, что?

– Лежите, лежите, Рорик! – с испугом сказал Рой. Роберт с усилием приподнялся, схватил Роя за руку. Рой хотел уложить больного в постель, но Арутюнян не дался.

Он говорил все быстрей и быстрей – и Рой больше не осмеливался прерывать его.

– А если бы она выбрала его… Насколько же крепче она полюбила его, если решилась нанести мне такой удар!.. Вдумайтесь, Рой, – насколько крепче? И неужели мне мешать? Ему мешать? Ей мешать? Я мог быть счастлив с ней, да, Рой, да. Но препятствовать ее счастью – нет. Вы понимаете меня?

Он откинулся на подушку, обессиленный. Генрих шепнул Рою, что больному нужно дать время прийти в себя после вспышки. Минуты две в палате тянулось молчание.

– Спрашивайте, – сказал наконец слабым голосом Роберт. – Я уже в состоянии вам отвечать.

Рой заговорил о трагедии в испытательной камере. Как Томсон отправился в свой удивительный рейс сквозь стену, они себе представляют. Но почему произошла катастрофа? Он кричал у Агнессы, что у генераторов сохранился половинный ресурс. Очевидно, он ошибся?

– Мы оба ошиблись. Нас подвели какие-то погрешности расчета.

– Как вы узнали об ошибках расчета?

– Я вдруг почувствовал, что устойчивость нашего диполя нарушилась. Нужно было немедленно отзывать Томсона.