Скрытые инструменты комедии - [75]
Часто повторяемая фраза «Писать — значит переписывать» справедлива для всех форм литературного творчества. Однако, говоря о комедии, необходимо предусмотреть еще одного соавтора: зрителя. Уже во времена древних греков комики сломали четвертую стену — правда, сначала греки должны были придумать эту стену, чтобы потом ее сломать, — и установили непосредственный контакт со зрителями. Комедии в значительной мере не существует до ее представления зрителям, и лучшим комикам и сценаристам это всегда было прекрасно известно.
До начала съемок «Вечера в опере» Братья Маркс проехали по западному побережью, показывая в театрах и варьете «домашние заготовки» к фильму, включая знаменитую сцену в каюте. Так что, когда они наконец приступили к съемкам этих сцен, комедию уже обкатали перед живой аудиторией. Многие кинематографисты, как, например, братья Фаррелли и Джад Апатоу, усовершенствовали целые куски своих фильмов, учитывая реакцию зрителей во время предварительных просмотров. В фильме «Тупой и еще тупее» (Dumb & Dumber) первоначально была сцена игры в снежки между Лорен Холли, Джеффом Дэниэлсом и Джимом Керри. В какой-то момент Холли была сбита с ног большим куском льда, а когда она снова появилась в кадре, на губе у нее была маленькая струйка крови. Зрители замерли и отключились на двадцать последующих минут: ни одного смешка в зале, Фаррелли поняли: зрителям не хочется, чтобы героине Холли было больно, поэтому сцену в конце концов пересняли, и Холли вновь появилась после удара, но уже без крови. Таким образом, авторы сохранили за собой зрителей, и смех звучал по-прежнему.
Что бы вы ни написали, на каком-то этапе ваш текст должен вступить в контакт со зрителями, будь то предварительный просмотр в Вествуде, представление в театре или непринужденное чтение в кругу вашей сценарной группы.
Еще одно важное замечание по поводу переписывания текста комедии: нельзя жертвовать персонажем ради шуток. Всегда можно придумать другие шутки. Но следует постоянно поддерживать доверие зрителей к персонажам и сопереживание им. Пожертвуете этим ради сиюминутного смеха — останетесь ни с чем.
Кроме того, если текст не переписывать, актеры будут произносить все опечатки.
Если характерной чертой кино является Комедийная Предпосылка — событие невозможное или невероятное, которое в принципе произойти не может, но все же происходит и ставит ординарных персонажей в экстраординарные ситуации, — то для получасовых комедий решающее значение имеет не столько предпосылка или «концептуальный замысел», сколько создание по-своему очаровательной, но неблагополучной семьи, как в ситкомах «Все любят Рэймонда», «Сайнфелд» или «Американская семейка». Это некое подобие вашей собственной семьи, где все (естественно, за исключением вас) похожи на ненормальных. Положительное отличие от вашей семьи состоит в том, что вам не жить с этими людьми нужно, а только заходить в гости раз в неделю, на полчаса.
Еще одно отличие: в кино вы начинаете и завершаете процесс эволюции персонажа в течение двух часов, а в ситкомах персонажи тоже меняются, но шаг за шагом (причем шажки эти очень маленькие), на протяжении длительного периода. Непрерывные отношения то угасают, то укрепляются, но персонажи и динамика остаются прежними в течение значительной части жизни ситкома. Как и в жизни, люди меняются редко, а если и меняются, то незначительно.
Общайтесь с другими смешными людьми. Есть два пути. Один из них — поступите в труппу импровизационного театра или запишитесь на курсы импровизации. Поскольку в основе комедии лежит персонаж, то стать им — лучший способ проникнуть к нему в мозг. Даже если вы не собираетесь быть актером или стэндап-комиком, полученные таким образом комедийные навыки бесценны для автора — независимо от того, пишете ли вы сценарий для полнометражного кино, для ситкома или просто сценку-анекдот. Второй совет: организуйте группу сценаристов или присоединитесь к ней. Вы написали материал, а теперь крайне необходимо услышать, как его читают вслух в кругу небольшой группы друзей и коллег. Это — основа комедии: взаимодействие сценария, исполнителя и зрителя. Вам следует услышать все ваши перлы, когда одни люди читают их вслух другим людям. Речь не идет о часах репетиций и отработанных представлениях; одно лишь чтение вслух с выражением подскажет вам живые и увлекательные места вашего сценария и продемонстрирует «мертворожденные» — вот только вы об этом еще не знали. Итак, вкратце: смешные люди становятся еще смешнее, находясь в обществе других смешных людей.
Все зависит от того, куда именно они желают прорваться: в художественное кино или на телевидение — потому что это разные вещи. В любом случае я не смогу дать вам совет лучше, чем дал мой добрый приятель Чэд Джервич.
По мнению Чэда, чтобы прорваться в этот бизнес, необходимо следующее. Во-первых, иметь хороший материал. Не просто хороший, а «выдающийся». Однако, к счастью, благодаря новым медиа понятие «материал» выходит далеко за пределы убаюкивающего 100-страничного сценария. Трей Паркер и Мэтт Стоун, создатели мультипликационного ситкома «Южный Парк» (South Park), возникли из небытия, разослав агентам рождественское видеопоздравление со своими — сейчас обожаемыми — персонажами. А может быть, вы придумали трехминутное видео, которое «убьет» всех на FunnyorDie.com. И есть как минимум три твиттер-канала (помимо S**tMyDadSays), которые разрабатываются как сериалы!
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка. Книга адресована широкому кругу читателей.
«Те, кто читают мой журнал давно, знают, что первые два года я уделяла очень пристальное внимание графоманам — молодёжи, игравшей на сетевых литературных конкурсах и пытавшейся «выбиться в писатели». Многие спрашивали меня, а на что я, собственно, рассчитывала, когда пыталась наладить с ними отношения: вроде бы дилетанты не самого высокого уровня развития, а порой и профаны, плохо владеющие русским языком, не отличающие метафору от склонения, а падеж от эпиграммы. Мне казалось, что косвенным образом я уже неоднократно ответила на этот вопрос, но теперь отвечу на него прямо, поскольку этого требует контекст: я надеялась, что этих людей интересует (или как минимум должен заинтересовать) собственно литературный процесс и что с ними можно будет пообщаться на темы, которые интересны мне самой.
Эта книга рассказывает о том, как на протяжении человеческой истории появилась и параллельно с научными и техническими достижениями цивилизации жила и изменялась в творениях писателей-фантастов разных времён и народов дерзкая мысль о полётах людей за пределы родной Земли, которая подготовила в итоге реальный выход человека в космос. Это необычное и увлекательное путешествие в обозримо далёкое прошлое, обращённое в необозримо далёкое будущее. В ней последовательно передаётся краткое содержание более 150 фантастических произведений, а за основу изложения берутся способы и мотивы, избранные авторами в качестве главных критериев отбора вымышленных космических путешествий.
«В поисках великого может быть» – своего рода подробный конспект лекций по истории зарубежной литературы известного филолога, заслуженного деятеля искусств РФ, профессора ВГИК Владимира Яковлевича Бахмутского (1919-2004). Устное слово определило структуру книги, порой фрагментарность, саму стилистику, далёкую от академичности. Книга охватывает развитие европейской литературы с XII до середины XX века и будет интересна как для студентов гуманитарных факультетов, старшеклассников, готовящихся к поступлению в вузы, так и для широкой аудитории читателей, стремящихся к серьёзному чтению и расширению культурного горизонта.
Расшифровка радиопрограмм известного французского писателя-путешественника Сильвена Тессона (род. 1972), в которых он увлекательно рассуждает об «Илиаде» и «Одиссее», предлагая освежить в памяти школьную программу или же заново взглянуть на произведения древнегреческого мыслителя. «Вспомните то время, когда мы вынуждены были читать эти скучнейшие эпосы. Мы были школьниками – Гомер был в программе. Мы хотели играть на улице. Мы ужасно скучали и смотрели через окно на небо, в котором божественная колесница так ни разу и не показалась.
