Скрытые инструменты комедии - [34]
И результат не заставил себя ждать: именно это нас к нему и привлекло. Он уязвим, он такой же, как мы. Он просто «Обычный человек». Как отмечает Джон Ворхаус, «готовность к провалу — один из важнейших инструментов комедии». Вдобавок это и есть то самое «вопиющее несовершенство», которое позволяет зрителям идентифицировать себя с такими Не-Героическими персонажами.
Но боевик идет своим чередом, и Макклейн приобретает все новые и новые умения и навыки. Он уже может ходить по стеклу и терпеть боль. А если мы вдруг пройдемся по стеклу? Сплошное «Ой-ой-ой». И никакого больше «Йо-хо-хо!»[26], пока не найдется лейкопластырь и антисептик. А уж потом, без всех этих навыков и умений, мы опять возвращаемся к комедии.
Как зрителю, который пришел поразвлечься, мне вовсе не хочется наблюдать за людьми, в которых все должно быть прекрасно. Мне вовсе не хочется наблюдать за людьми зрелыми и умными или людьми, совершающими правильные поступки. Я люблю встречать таких людей в жизни. Но я не считаю их занятными. И тем более смешными.
Джад Апатоу
Писатели всегда боятся одномерности или клишированности своих персонажей. Актеры всегда боятся, что кто-то заставит их персонажа выглядеть и действовать по-идиотски. Мне часто приходилось слышать один и тот же рефрен: «Но мой герой не идиот!» Я называю это «актерской гравитацией». Актерам хочется выглядеть хорошо (а всем нам разве нет?). Даже если персонаж глуп, они-то не хотят выглядеть глупыми. Желание выглядеть хорошо мешает некоторым актерам в полной мере передать глупость своих персонажей.
Никому не нравится считать себя идиотом. Поднимите руку, если считаете себя умным, талантливым художником. Если ваша рука не поднялась мгновенно, то лишь потому, что вам помешала робость — еще одно замечательное качество. Но все мы знаем, что можем напортачить. Как сказал мой друг Мики Хаддик: «Мы падаем во время ходьбы, роняем вещи, которые несем, обливаемся чем-то липким в самый неудобный момент. Даже волосы у нас растут там, где им хочется, вопреки нашему стремлению к красоте». Вы не идиот, но не раз совершали глупости. Ваши персонажи не идиоты, но они совершали идиотские поступки. Комедия требует показа человека если не в худшем, то во всяком случае не в лучшем виде.
Надо быть большим умником, чтобы сыграть дурачка.
Рассмотрим сцену из фильма «Все без ума от Мэри» (There’s Something About Mary) — романтической комедии с Кэмерон Диас и Беном Стиллером. Дом (Крис Эллиот) помогает своему приятелю Теду (Бен Стиллер) подготовиться к свиданию. Одна из причин, почему мне нравится Бен Стиллер, — во многих отношениях он очень большой умник. Уже в нежном 25-летнем возрасте у него было собственное шоу на канале Fox. Он сценарист. Он режиссер. «Солдаты неудачи» — один из моих самых любимых фильмов за последние десять лет. Блестящее кино. Он добился невероятной актерской игры от Тома Круза. И еще одно его качество мне ужасно нравится: будучи на самом деле очень умным человеком, он позволяет своему персонажу «не знать». Иногда люди, пишущие сценарии, думают примерно так: «Ну, я умный, пишу сценарий, и мой персонаж в чем-то похож на меня, такой, знаете... умный». И они позволяют персонажу быть умным во всех отношениях. Что делает его очень многословным. Но у меня вопрос: почему ваш персонаж должен быть умным во всех отношениях?
ИНТ. НОМЕР В ГОСТИНИЦЕ — ВЕЧЕР.
Дом делает коктейль, а Тед нервно шагает по комнате.
ТЕД
Не знаю, Дом. Я как-то плохо себя чувствую. Нервничаю. Правда, нервничаю.
ДОМ
Да ладно тебе. Успокойся. В банкомате был?
ТЕД
(ощупывает задний карман)
Да.
ДОМ
Машину помыл? Бензином заправился?
ТЕД
Да.
ДОМ
А как дыхание? Свежее?
ТЕД
В порядке. Пососал пару леденцов.
Дом удовлетворенно кивает.
ДОМ
Похоже, ты в полной готовности. Теперь только прочистить трубы — и вперед и с песней.
ТЕД
Гм?
ДОМ
Ну, знаешь, прочистить трубы.
ТЕД
Трубы? Как это — прочистить трубы?
ДОМ
А придавить цыпленка, если свиданка важная, разве нет? Ну скажи, а обезьянку отшлепать?
Тед по-прежнему продолжает смотреть на него.
ДОМ (ПРОД.)
(недоверчиво)
А дельфинчика подхлестнуть перед важной свиданкой[27]? Разве нет? Ты что, сдурел? Это все равно, что отправиться туда с заряженной пушкой. Неудивительно, что ты нервничаешь.
Тед раздумывает над советом друга.
Из них двоих именно Тед (персонаж Бена Стиллера) — тот, кто «не знает». Бобби и Питер Фаррелли, авторы сценария, ребята умные, и Бен Стиллер умный парень, и его персонаж уж точно не идиот. Но они позволяют своему персонажу просто не знать, потому что он — Не-Герой. С другой стороны, кажется, что Дом (Крис Эллиотт) обладает полнотой информации. Но вся его информация — это идиотизм, который может положить конец любым планам Теда по поводу Мэри. Дом — тоже Не-Герой, он идиот, пекущийся о собственных интересах и не знающий, что такое верность.
Во множестве ситкомов идиотами оказываются как раз наиболее многословные, самоуверенные и всезнающие персонажи — как, например, Крамер в «Сайнфелде». Они и не догадываются о том, что идиоты. Персонажи, более всего похожие на нас — как, например, Джерри, — часто приходят в замешательство и недоумение; как минимум, они не уверены в своей правоте. Столкнувшись с глупостью, пусть и не купившись на нее, они все-таки слишком Не-Герои и поэтому как минимум раздумывают над дурацким предложением.
Талантливый драматург, романист, эссеист и поэт Оскар Уайльд был блестящим собеседником, о чем свидетельствовали многие его современники, и обладал неподражаемым чувством юмора, которое не изменило ему даже в самый тяжелый период жизни, когда он оказался в тюрьме. Мерлин Холланд, внук и биограф Уайльда, воссоздает стиль общения своего гениального деда так убедительно, как если бы побеседовал с ним на самом деле. С предисловием актера, режиссера и писателя Саймона Кэллоу, командора ордена Британской империи.* * * «Жизнь Оскара Уайльда имеет все признаки фейерверка: сначала возбужденное ожидание, затем эффектное шоу, потом оглушительный взрыв, падение — и тишина.
Проза И. А. Бунина представлена в монографии как художественно-философское единство. Исследуются онтология и аксиология бунинского мира. Произведения художника рассматриваются в диалогах с русской классикой, в многообразии жанровых и повествовательных стратегий. Книга предназначена для научного гуманитарного сообщества и для всех, интересующихся творчеством И. А. Бунина и русской литературой.
Владимир Сорокин — один из самых ярких представителей русского постмодернизма, тексты которого часто вызывают бурную читательскую и критическую реакцию из-за обилия обеденной лексики, сцен секса и насилия. В своей монографии немецкий русист Дирк Уффельманн впервые анализирует все основные произведения Владимира Сорокина — от «Очереди» и «Романа» до «Метели» и «Теллурии». Автор показывает, как, черпая сюжеты из русской классики XIX века и соцреализма, обращаясь к популярной культуре и националистической риторике, Сорокин остается верен установке на расщепление чужих дискурсов.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка. Книга адресована широкому кругу читателей.