Скрипач - [5]

— Стала бы я с ними разговаривать! — возмутилась бдительная бабка. — Вид у них такой. Приходят ночью толпами, разодеты во все черное, размалеваны, как упыри из фильмов ужасов, — тошно смотреть.

— Да никакие это не сатанисты! — возмутился наш участковый, а заодно и жилец нашего дома Миша Кравцов. — Это готы. Действительно ходят в заброшенный дом, но ведут себя тихо-мирно и никаких нареканий не вызывают.

— Готы-жмоты, — взорвалась Раиса, — какое мне дело, как называется эта мерзость?! Они там какие-то ритуалы совершают, огонь жгут, пляшут, как ненормальные. Вот вы мне не верите, а там не все так чисто. Этот дом надо или снести, или отремонтировать и заселить нормальными людьми. Скоро там и не такое поселится. Вот, сами видите, сегодня была первая ласточка. Эти человеческие отбросы, не ровен час, и людей есть начнут, когда всех кошек и собак пережрут. А я сама видела, как они у нас во дворе черную кошку поймали и поволокли в свое логово. А потом от этой кошки только шкурка осталась.

— Откуда такая осведомленность? — удивился опер.

— Раиса Петровна, — с отвращением объяснил Миша, — здесь все знает. Она всегда или здесь, на лавочке, следит за всеми, или из своего окна наблюдает. Мимо нее и муха не пролетит.

Раису у нас во дворе недолюбливали все, и Миша не был исключением. Жил он в шестом подъезде, и зловредный характер старухи был ему хорошо известен. А учитывая, что бабка частенько изводит нашего несчастного участкового своими бесконечными кляузами, то сложно его винить в том, что он относится к старушке без особого почтения перед ее преклонным возрастом. Уж столько крови, сколько она попила Мише, старая грымза не пила никому!

Вскоре приехала «скорая» и увезла труп Светки, но толпа не собиралась расходиться. Все обсуждали это страшное событие и выдвигали свои версии. Я же про себя решила, что девушку убили где-то в другом месте — не надо быть специалистом, чтобы понять, что при тех ранах, которые я заметила на теле жертвы, крови должно было быть не несколько пятен, а целая лужа.

— Как же это вы, Раиса Петровна, не видели, что творится у вас под окнами? — искренне удивилась милейшая бабулька Аглая Дмитриевна, вдова известного в городе пульмонолога. — Ведь вы всегда все знаете.

Это замечание Раиса восприняла как скрытую издевку и вспылила:

— А вот вы бы, пани Красецкая, последили бы за порядком вместе со мной, глядишь, и не резали бы у нас во дворе людей, словно кур!

Подозреваю, что Раиса Петровна всей своей мятежной душой завидует Аглае Дмитриевне. Как-то случайно я услышала, как она жаловалась Никишину с третьего этажа:

— Конечно, эта хитрожопая интеллигентка хорошо устроилась в жизни. Дня в своей жизни не работала. Сперва муж-профессор содержал, теперь вот сын-кардиохирург из Америки постоянно переводы шлет. А вот попробовала бы она попахать на железобетонном заводе, как я, да ей бы еще мужа-алкаша, и сына-придурка, и пенсию копеечную…

— Я не нанималась здесь соглядатаем работать, — ответила с вызовом Аглая Дмитриевна.

— А между прочим, — голос Раисы стал медово-въедливым, — если бы ваш сынок не уехал за границу, то я бы первым делом подумала на него.

Бедная воспитанная пани Красецкая даже задохнулась от возмущения, не в силах выдавить из себя ни слова. Потом кое-как взяла себя в руки и дрожащим голосом спросила:

— Это почему же вы так подумали, Раиса Петровна? Мой сын — доктор, а не мясник. Он не убивает людей, а спасает.

— А потому, любезная, что эти порезы были нанесены явно не кухонным ножом, а чем-то гораздо более острым, например, скальпелем, — объяснила, довольная тем, что смогла вывести старушку из себя, чертова карга, — и нанесены они профессионально. Уж я-то знаю — двадцать лет проработала медсестрой в больнице. На завод я пошла, чтобы пенсию себе заработать, меня же никто не содержал никогда.

Слушать дальше их спор я не стала, развернулась и пошла обратно домой. Идти в универ после всего случившегося мне совершенно не хотелось. Один раз за полтора года я могла себе позволить прогул, особенно если учесть, что у нас в группе есть такие виртуальные студенты, которых никто вообще в лицо не видел. Они появлялись, словно призраки, перед сессией, протягивали преподавателям зачетки со вложенными в них купюрами, получали свой зачет и исчезали до следующей сессии. Я же как полоумная добросовестно писала конспекты, не позволяла себе пропускать занятия даже тогда, когда у меня была температура, и принимала посильное участие в самодеятельности, гори она синим огнем!

Только дома я почувствовала, как меня трясет. Перед глазами вновь и вновь возникала страшная картина распоротого и выпотрошенного Светкиного живота и эта алая полоса на ее горле.

Забравшись с ногами на диван и укутавшись в шерстяной плед, я задумалась. А ведь я могла бы оказаться на ее месте! Жуть какая! Сразу же вспомнились слова Раисы о том, что, скорее всего, это работа маньяка. Да уж, вот маньяка нам здесь только и не хватало. Кое в чем зловредная бабка права: наш двор нельзя назвать спокойным. В заброшенном доме постоянно появляются разные сомнительные личности, и вечером в неосвещенном дворе могло произойти все что угодно.