Скорпионы в собственном соку - [56]
В эти месяцы я выезжал из деревни только для того, чтобы нагрянуть в Бильбао и наведаться в «Твинз», где я несколько раз сильно напивался и подружился, по отдельности, с несчастными Хулианом и Хосемари Ригоития, хозяевами заведения, щедрое завещание которых позволило организовать «Карту полушарий Бильбао», наш любимый бар.
Для меня не было таким шоком, что они назначили меня своим наследником. Они оба испытывали ко мне настоящую симпатию, весьма вероятно, я был единственным человеком, которого они небезосновательно могли назвать своим другом, но они были слишком замкнутыми в себе и слишком грубыми, чтобы признать это прямо и открыто.
Кстати, я – один из немногих, кто знает о настоящей причине того, почему они столько лет не разговаривали друг с другом. Вопреки тому, что думают многие, она не имеет ничего общего с Авой Гарднер и историей о подмене, которую я считаю легендой.
Прямой причиной их взаимной и трагической агрессивности было то, что на свет выплыла старая обида, настоящая. А новая точка зрения на нее, которую я помог им оценить в ночь, предшествовавшую их взаимному убийству, помогла им дойти до кульминации, в результате чего пролилась кровь.
Откуда я это знаю? Потом, если не забуду, расскажу вам эту историю.
31
Время помогло мне справиться с депрессией и излечило меня от воспоминаний о Бланке Эреси.
Примерно в тот же период изменилась реакция моего организма на алкоголь, и я стал подвержен приступам гнева, когда напивался.
В конце 1979 года я почувствовал, что полон охоты и решимости, чтобы взяться за самое трудное и желанное предприятие: заняться Пачи Ираменди, козлом дядей Пачи.
Я снова стал наведываться в свою старую тулузскую компанию, которая, как это обыкновенно происходит во всех деревнях и городах Эускади, по-прежнему состояла из тех же самых членов, что и в 1962 году. Они неизменно поддерживали всегдашние поверхностные отношения, ограничивавшиеся совместными попойками и разговорами на общие темы, исключавшими личные подробности или конфликтные темы, ради мирных прогулок по барам всем стадом.
Я снова начал читать газеты и выяснил, что Йосеан Аулкичо уже не занимается воинственной «Басконией». Он взлетел высоко и стал новоиспеченным тренером своей прежней команды, «Атлетик» из Бильбао.
В моей старой компании было два человека, которые, как я думал, могут иметь какое-то отношение к ЭТА. Я спросил их, не могут ли они свести меня с Пачи Ираменди. Сначала они отреагировали вяло и недоверчиво, но через несколько недель передали мне на словах послание: он назначал мне встречу в баре «Селата» в Байонне (это место я никогда не забуду) в полдень 28 апреля, в тот же самый день, когда ЭТА убили в Дуранго городского полицейского.
Я решил, что наилучшим способом, чтобы иметь возможность покончить с дядей Пачи, будет пробраться в его собственное змеиное гнездо. Я вступлю в организацию, чего бы мне это ни стоило и какие бы обязательства я ни должен был на себя принять.
Я ждал, сидя за столиком на маленькой террасе в баре «Селата», расположенном на улице Пуасонри, в сердце Пти-Байон, квартала средневековых улочек, усыпанных барами и ресторанами. В двадцать минут первого за мной пришли молодые мужчина и женщина, на эускера велевшие мне следовать за ними.
На подземной парковке возле реки Адур, обыскав на предмет оружия, они посадили меня на заднее сиденье автомобиля, завязали мне глаза и велели мне лежать, не вставая.
Потом я проверил: поездка длилась час. Я заметил, что мы несколько раз меняли направление. Во время путешествия мои спутники говорили мало и по-французски, а этого языка я тогда не знал.
Повязку у меня с глаз сняли в гостиной хорошо обставленного дома, наверняка это было шале: несмотря на плотно задернутые шторы я заметил, что комната находится на первом этаже.
Мой проводник-мужчина указал мне на один из стульев, расставленных вокруг обеденного стола. Он сам встал возле двери, карауля меня. Он достал автоматический пистолет, взвел курок и снова убрал за пояс, спереди, чтобы держать его под рукой.
Через несколько минут в гостиную вошел дядя Пачи и сел напротив меня, не здороваясь. В ту пору ему было сорок семь лет, и он был главой коммандос. Я нашел, что он постарел. То обстоятельство, что я наконец увидел человека, больше всех ответственного за катастрофу, разрушившую мою жизнь, взволновало меня меньше, чем я ожидал. Мы говорили на эускера.
– Что ты хочешь от меня, племянник? – спросил он меня с угрюмостью, которую не смягчило родственное обращение.
– Я хочу сделать что-нибудь для нашей земли… Снова бороться вместе с вами.
Его недоверчивое выражение не рассеялось после прямого изложения моих намерений. Казалось, он больше рассматривает меня стеклянным глазом, чем здоровым. Он вызывал у меня чувство тревоги.
– Если говорить откровенно, я думал, что ты уже очень давно мертв. Я не знал, что ты выжил после той комы. Я только совсем недавно узнал, что ты спал тринадцать лет. Это была сиеста. – Делая это лаконичное замечание с претензией на изящество, он наблюдал за моей реакцией; реакция была нулевой. – Мне помнится, ты не был слишком глуп, племянник… Я бы на твоем месте был весьма обижен на меня за все это дело. А ты нет?
«Трактат о похмелье», по словам самого автора, своего рода «руководство по выживанию для тех, кто пьет сверх всякой меры». Очень занимательная и веселая книга, где с «научной» точки зрения рассматривается огромное многообразие всех видов и подвидов похмелья, а также даются «практические» советы, как с ним бороться.
Хуан Бас профессиональный киносценарист. Работал с журналами «Плейбой» и «Пентхауз», там же опубликовал свои первые рассказы. В 1999 г. выходит его первая книга «Тайные страницы истории», а в 2000 г. вторая, «Таверна Трех Обезьян», тут же замеченная испанской критикой; в том же году книга переводится на португальский, немецкий, французский.«Таверна Трех Обезьян (и другие рассказы о покере)» – это четырнадцать новелл, совершенно разных по жанру (мистика, готический ужас, эсперпенто, фантастика, детектив, эротика, вестерн, т.д.), но объединенных одним общим «действующим лицом» – покером.
В этом романе рассказывается о жизни двух семей из Северной Каролины на протяжении более двадцати лет. Одна из героинь — мать-одиночка, другая растит троих дочерей и вынуждена ради их благополучия уйти от ненадежного, но любимого мужа к надежному, но нелюбимому. Детей мы видим сначала маленькими, потом — школьниками, которые на себе испытывают трудности, подстерегающие цветных детей в старшей школе, где основная масса учащихся — белые. Но и став взрослыми, они продолжают разбираться с травмами, полученными в детстве.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.