Скорость мысли. Грандиозное путешествие сквозь мозг за 2,1 секунды - [82]
И в эту пропасть в наших знаниях мы можем глубоко провалиться в непонимании или неверном понимании механизмов сознания. У нас в лучшем случае есть лишь расплывчатые общие сведения о связях между механизмами мозга, работой его нейронов, и теми аспектами разума, с которыми мы так хорошо знакомы в жизни. Из этого вырастает множество странных идей и теорий, например ряд сомнительных концепций, которые используют приставку «нейро-», чтобы выглядеть солидно и научно, – нейромаркетинг, нейроюриспруденция, нейрокритицизм [331].
Мы не знаем буквально ничего, абсолютно ничего о том, какие сигналы нейроны посылают друг другу, когда вы демонстрируете глубокую преданность определенному бренду сладкой коричневой газировки, или совершаете преступление, выливая в свой кофе последние капли молока из пакета, принесенного Джамелией, или предлагаете замысловатую интерпретацию Винни-Пуха как глубокой метафоры разрушения детства капитализмом: разве погоня за медом не является просто аллегорией денежных соблазнов? Конечно, мы можем засунуть вас в МРТ-сканер, а затем сообщить, какие изменения кровотока в области, содержащей от миллионов до сотен миллионов нейронов, длящиеся несколько секунд, соответствуют предложенному вам выбору из двух разных популярных коричневых газировок. Но все это пока очень далеко от информации о том, какие импульсы посылают нейроны. Это ничего не говорит о том, что, собственно, делает всю эту работу.
Мы совсем немного знаем об эмоциях. Возможно, вам знакома теория, что та часть мозга, которая называется миндалевидным телом, является «органом страха» [332]. Это неверно. Доказательства роли миндалевидного тела в формировании эмоции страха двояки. С одной стороны, люди, у которых отсутствует функционирующая миндалина, кажутся бесстрашными [333]. И если мы остановим функционирование миндалевидного тела у животного, оно не сможет заучить, что определенный звук или мигающий свет означают болезненный удар электрическим током. Миндалевидное тело – это зона, связывающая какие-либо события во внешнем мире с неминуемо неприятными последствиями. Не орган страха, а орган предсказания [334]. Мы кое-что знаем об импульсах в миндалевидном теле животных и о том, как они меняются в процессе обучения такому предсказанию [335]. Но мы ничего не знаем об импульсах, которые дают субъективное переживание «страха». Или счастья. Или неуверенности. И в самом деле, Лиза Фельдман Барретт смогла написать интригующую книгу объемом в 411 страниц об эмоциях и мозге, ни разу не упомянув об импульсах [336].
Эта пропасть в наших знаниях, отсутствие понимания связи между импульсами и мышлением, также проявляется в пережитках картезианского дуализма, идеи о том, что разум отделен от тела. Особенно в предельном смысле субъективного сознания. Эфемерное осознание себя, внутренний монолог, переживание ощущений – красного, хрустящего, липкого, сладкого, – текстур и запахов. Ничего неизвестно о том, как импульсы, пересылаемые нейронами друг другу, связаны с сознанием. Это отсутствие понимания реальной механики мозга вынуждает исследователей сознания плыть в неизвестность.
Ученые, изучающие сознание, должны решить проблему нашего незнания, отсутствия понимания того, какие сигналы посылают нейроны. Некоторые обращаются к фМРТ, чтобы увидеть хотя бы общую картину того, какие области мозга, состоящие из гигантских групп нейронов, могут увеличивать или уменьшать свою активность во время акта субъективного восприятия [337]. Другие основное внимание уделяют соединениям между областями человеческого мозга и утверждают, что это задача беспрецедентной сложности [338]. Третьи сразу совершают гигантский скачок, полностью игнорируя импульсы, не говоря уже о сложных вычислениях, которые отдельный нейрон может совершать как посредством своих дендритов, так и через невероятно головоломные химические сигнальные системы, и ныряют прямо на квантовый уровень [339] – что кажется странным, ведь, возможно, нам сперва следует проверить теории, касающиеся разума на том уровне, где мы точно знаем, что это является способом передачи информации в мозге.
Некоторые философы, изучающие сознание, оступившись, стремительно падают в эту пропасть незнания. Они защищают дуализм, аргументируя это тем, что, поскольку мы не можем найти физического объяснения разума и не можем его придумать, следовательно, сознание не имеет физической сущности [340]. Но существует простая причина того, почему мы не можем найти ему объяснения или придумать его. Этот картезианский дуализм все еще жив, потому что мы пока не в состоянии связать функционирование отдельных нейронов с этими субъективными когнитивными состояниями. Но не потому, что такой связи не существует, а потому, что у нас пока нет необходимых данных и мы всё еще технически не в состоянии их получить. Мы в буквальном смысле еще никогда не пытались связать активность ваших нейронов, легионов импульсов, всех этих двух миллиардов, происходящих каждую секунду, с вашим когнитивным опытом.
Будущее в изучении импульсов лежит в превращении пустых домыслов в знания. Чем больше импульсов мы сможем изучить, тем больше мы узнаем от них обо всех явлениях, с которыми столкнулись в путешествии по вашему мозгу, о значении легиона и отдельного импульса, о темных нейронах и спонтанной активности. Чем больше импульсов мы сможем регистрировать, тем больше узнаем, по принципу исключения, о тех функциях мозга, которые не контролируются импульсами. О вещах, которые мы не можем объяснить, независимо от того, сколько импульсов с жадностью записываем, например о чувствах и, возможно, о воспоминаниях из далекого прошлого. Мы почти наверняка сможем поймать разные пока неизвестные нам импульсы, импульсы когнитивных расстройств, о которых мы ничего не знаем, человеческих мыслительных процессов, которые мы еще даже не затронули, субъективных переживаний, во время которых еще не пытались записать ни одного импульса, – импульсов, которые обогатят наше понимание того, что это значит – быть человеком. Вот куда мы должны отправиться в следующий раз.
Книга известного советского модельера Вячеслава Зайцева посвящена раскрытию проблем, связанных с ролью моды в жизни общества, с ее социальным и нравственным аспектами. Хотя на страницах книги читатель встретит примеры прошлого, это не исторический очерк, а книга, поднимающая злободневные вопросы, волнующие многих наших современников. Автор не только делится своими мыслями о путях развития моды, рассказывает о своем отношении к ее различным тенденциям и направлениям, но и знакомит читателя с советской школой моделирования, пытается научить серьезно и вдумчиво относиться к своему внешнему облику. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
Данная работа посвящена дальнейшему изучению методов бизнес-аналитики на примере «продвинутых» возможностей функций сводных таблиц. Мы продолжаем использовать общий подход к практическому освоению программного пакета: моделирование и исследование. Мы поработаем с генератором случайных чисел и сформируем реалистичные наборы данных для анализа.
Научно-практическое пособие нацелено на развитие системного понимания проблем квалификации преступлений, совершаемых в кредитно-финансовой сфере (финансовых преступлений), на основе действующего уголовного законодательства Российской Федерации, материалов арбитражно-судебной практики, а также трудов ученых в области уголовного, финансового и гражданского права. Для судей, прокуроров, сотрудников правоохранительных органов, преподавателей, аспирантов, студентов экономических и юридических вузов, а также для практиков, интересующихся проблемами экономической безопасности в кредитно-финансовой сфере.
Рассмотрены основные характеристики финансового мошенничества, даны предложения по совершенствованию организационных и правовых мер предупреждения данного вида экономических преступлений, на основе исторического и современного зарубежного и отечественного опыта указаны пути совершенствования таких мер. Для сотрудников государственных органов, правоохранительных органов, работников частного сектора экономики, банковской и финансовой сферы, преподавателей высших учебных заведений, широкого круга читателей, интересующихся вопросами организации системы противодействия мошенничеству в кредитно-финансовой сфере.
Это уникальное устройство перевернуло наши представления об античном мире. Однако история Антикитерского механизма, названного так в честь греческого острова Антикитера, у берегов которого со дна моря были подняты его обломки, полна темных пятен. Многие десятилетия он хранился в Национальном археологическом музее Греции, не привлекая к себе особого внимания.В научном мире о его существовании знали, но даже ученые не могли поверить, что это не мистификация, и поразительный механизм, использовавшийся для расчета движения небесных тел, действительно дошел до нас из глубины веков.
Пособие призвано развить в школьниках, студентах и начинающих журналистах умение создавать красивые, яркие и точные образы, оставаясь в рамках существующего русского языка, не вульгаризируя его англицизмами, жаргонными словами и разговорной речью низкого уровня. Задача, поставленная автором, довольно амбициозна: не только научить правильной письменной речи, но пробудить вдохновение к созданию таких текстов и дальнейшему совершенствованию. Адресована студентам факультетов журналистики и филологических факультетов, а также тем, кто стремится грамотно и образно излагать свои мысли на бумаге.