Скоро тридцать - [4]
— С кем ты разговариваешь? — одними губами произнес я, все еще лежа на полу.
— С твоей мамой, — так же беззвучно ответила она. — Ты дома?
Я неистово замотал головой и несколько раз прошептал «Нет». Не потому, что не выносил свою маму. Я очень хорошо к ней относился. Я даже любил ее. Но, находясь так далеко от дома, я вовсе не хотел перекидываться с ней несколькими словами. А так как я уже звонил ей утром с работы, то решил, что мой сыновний долг полностью выполнен. В любом случае я был жутко голоден и снова прошептал одними губами:
— Где ужин?
Элен подняла свои брови, как бы говоря: «Предлагаешь пойти поужинать? Надо подумать». Затем она прищурила свои глаза, словно озорной чертенок, и сказала в трубку:
— Синтия, кажется, Мэтт пришел.
Она сделала паузу, ожидая моей реакции, которая состояла в том, чтобы я передал ей меню ближайшего ресторана, доставляющего пиццу, и свою кредитную карточку.
— Нет, никого, — ласково сказала Элен в трубку, в то же время показывая мне жестом, как она платит кредитной карточкой. — Я бы услышала. Но сейчас, кажется, звонят в дверь, так что мне надо идти, Синтия. До свидания.
Она уже сделала движение, чтобы положить трубку, но вынуждена была остановиться, потому что моя мама продолжала что-то говорить.
— Нет, думаю, что это не Мэтт, — терпеливо сказала Элен. — Он в последнее время был хорошим мальчиком, и я разрешила ему иметь собственные ключи.
На этом она положила трубку.
— Ты такой ребенок, Мэтт, — сказала она, закатывая глаза. — Не понимаю, почему ты сразу не предложил заказать ужин с доставкой.
— Сегодня твоя очередь готовить, — возразил я. — Ты что, не знаешь, что означает «твоя очередь»?
— Ну да… — начала она, но ее ответ оборвался на полуслове, когда она взяла меню доставки и начала просматривать его. — Похоже, моя очередь заказывать пиццу, так ведь?
Она продолжала читать меню, время от времени произнося вслух название какой-нибудь пиццы, как будто для того, чтобы ощутить ее вкус.
— Уверена, твоя мама догадалась, что ты дома, — сказала Элен, а между тем ее палец застыл над названием «Гавайская мясная». — Меньше всего я хочу, чтобы она начала меня недолюбливать. Ты же знаешь, как для меня важно, чтобы меня все любили. Я не могу уснуть, если знаю, что кто-то думает обо мне плохо, даже если этот человек находится где-то в Англии.
Она легла на диване, потом повернулась и положила голову мне на колени.
— Сегодня я соврала миссис Б. в последний раз.
— Конечно, — ответил я. — Но вспомни эти мудрые слова в следующий раз, когда позвонят мама и папа Томас, и ты захочешь, чтобы я сказал им, что ты в душе.
— Истину глаголешь, мой мудрец, — сказала Элен, имитируя британский акцент. — Я прикрываю тебя, ты прикрываешь меня — такой у нас договор. Но помни, что если нас в один прекрасный день поразит молния за то, что мы врем своим родителям, то обижаться можно будет только на себя.
— А ты долго с ней разговаривала?
— Она собиралась поговорить со мной пять минут, потому что это дорого. Поэтому я перезвонила сама. — Она задумалась на мгновение. — И всего получилось где-то около получаса.
— Ты звонила в Англию и разговаривала полчаса?
Она снова закатила глаза.
— Ты знаешь, сколько это стоит?
— Это всего лишь деньги, Мэтт. Они существуют для того, чтобы их тратить. Если бы их не тратили, это были бы не деньги, а бумажки, которые не имеют никакого смысла.
— Ты и вправду так думаешь?
— Конечно, — сказала она и улыбнулась своей ангельской улыбкой.
Спорить с Элен на эту тему не было смысла. Даже в лучшие времена она редко нарушала свое обыкновение растратить все, что зарабатывала, до последнего доллара.
— О чем вы разговаривали? — спросил я.
— О своем, о женском.
— О каком еще женском? Она не спрашивала у тебя опять, собираемся ли мы заводить детей? Спрашивала или нет?
Моя мама в последнее время пыталась наладить контакт с Элен, потому что решила, что именно она — та девушка, которая родит ей внуков.
Элен засмеялась.
— Ни о чем таком страшном мы не разговаривали. Она просто спрашивала, как ты собираешься отпраздновать тридцатилетие и не планируешь ли ты для этого приехать в Англию.
— Но это будет только в конце марта.
— Женщины любят ко всему готовиться заранее.
— И что ты ей сказала?
— Я сказала, что ты еще сам не знаешь.
— А она?
— Сказала, что ты должен над этим хорошо подумать.
— А что ты сказала по поводу моего приезда к ним?
— Сказала, что попробую тебя убедить, потому что сама хочу увидеть место, которое ты называешь домом. Посмотреть, где ты вырос, познакомиться с твоими школьными друзьями — это должно быть интересно.
— Гм, — произнес я презрительно, хоть мне на самом деле хотелось съездить домой. — А она что сказала?
— Сказала, что мы можем приехать когда захотим. А еще она попросила передать тебе, чтобы ты ей перезвонил.
— Каким тоном она это сказала?
Элен потеряла терпение и бросила в меня подушкой.
— Если тебе все это так интересно, почему ты не поговорил с ней сам?
Она забрала подушку, положила ее себе под голову, взяла телефон, набрала номер и заказала пиццу с доставкой, название которой первым пришло ей в голову. Такого рода болтовня была обычным делом для нашего с Элен ежедневного общения. Эти беседы утомляли, но и развлекали, хотя иногда я чувствовал себя, словно в комедии положений, и задавал себе вопрос: почему у нас с Элен нет нормальных разговоров, как у всех нормальных пар?
В жизни благополучного музыкального журналиста Дейва Хардинга наступает черная полоса: его жена теряет ребенка, закрывается журнал, в котором он работает… Дейв устраивается в журнал для девочек-подростков, где с успехом разрешает проблемы, терзающие юных читательниц. Но письмо от тринадцатилетней Николы, считающей себя его дочерью, ставит неразрешимую проблему перед ним самим…
Временная малодоходная работа грозит стать постоянной, редеющие волосы вгоняют в депрессию, а не предъявлявшая никаких претензий подруга хочет быть женой и матерью… Даффи понимает, что его взросление явно затянулось и пришло время делать выбор — сейчас или никогда.
Джим и Элисон познакомились в университете и возникшее между ними чувство пронесли через годы взросления. Казалось, ничто не сможет разрушить их брак. Но в один прекрасный день они… расстаются. И вот три года спустя, когда кот и диван давно поделены и их жизни идут своим чередом, случай вновь сводит их вместе.
Действие романа уложилось в один уикенд — с вечера пятницы по утро понедельника. За это время герой успел справить свой день рождения, получить лучшие в своей жизни подарки, безжалостно вырвать из сердца старую любовь, влюбиться вновь (в незнакомую девушку, после двухчасового телефонного разговора с ней), опять разлюбить и влюбиться в третий раз — теперь уже окончательно. Кроме того, герой много курит, чувствует, что жизнь не удалась, и ворует сладости в итальянском магазинчике. Словом, читателю будет над чем посмеяться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Кэсси вынуждена вернуться в город, который ненавидит всей душой. Алан обрел здесь покой в обмен на личную жизнь. Ей скучно, а он слишком привлекателен. Как долго можно противиться чарам прекрасной стервы? Битва желаний и обмен любезностями. Дружба или влечение? Может быть, не так важно, где ты живешь…
Быть сильной не только непросто, но и опасно. Хлебнув лиха, Тина постаралась слиться с окружающей средой и стать успешной респектабельной дамой. Однако борьба за её внимание между двумя незнакомцами, приехавшими в их тихий южный город, заканчивается для неё кошмаром и приводит прямо на сатанинский шабаш. Жизнь и смерть, любовь и ненависть, дружба и предательство смешались в этой войне не выживание и Тине придётся многое взять на себя. Теперь, кроме усвоенной науки побеждать ей нужно овладеть и искусством проклинать…
У меня просто офигенный лучший друг. Не обязательно верить мне на слово. Давайте рассмотрим все его достоинства. Во-первых, самое очевидное. Размер. У него есть нечто фантастическое. Это больше, чем у других парней. А еще толще, длиннее, мощнее. Да ладно. Я говорю о его чувстве юмора. Спенсер Холидей заставляет меня смеяться как никто другой. Сарказм, самоирония, шутки на все случаи жизни — это все про него. Хотя… когда он просит меня притвориться его невестой всего на неделю, тут шутками и не пахнет. Проблема в том, что я на него запала еще до того, как мы все это начали. Упс… ** Предыстория книги «Огромный бриллиант», рассказанная от лица Шарлотты **.
ММА — не место для девчонок, конечно, если эта девчонка не Макс Брэди. Девчонка, которая росла буквально на ринге, на правах дочери известного бойца, непременно займет свое место в ММА после мистического исчезновения своего отца. Решиться начать драться — дело не трудное, но она и представить себе не могла, что найти хорошего тренера будет так чертовски сложно. Кингстон Лоуренс был восходящей звездой мира ММА, пока травма колена не выбила его из привычного места на ринге. Он думал, что те три раунда на ринге были трудными, но это было ничто, по сравнению с битвой на тренировке с Макс.
Жизнь семнадцатилетней Мейси Куин разрушилась… Любимый отец скоропостижно скончался. Мать, всегда отличавшаяся властным характером, после смерти мужа стала буквально одержима жаждой контроля, а ее перфекционизм начал принимать болезненные формы. Кроме того, бойфренд Мейси предложил ей сделать перерыв в отношениях. Растерянная, сбитая с толку, страдающая от горя утраты и невозможности соответствовать материнским представлениям об «идеальной дочери», девушка решает что-то резко изменить и устраивается на лето официанткой. Мейси и не подозревает, что на новом месте работы ей предстоит найти и новых друзей, и человека, который сумеет объяснить простую истину: что толку стремиться к совершенству, если оно не приносит счастья?..
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.