Скорбящая вдова - [23]
– А выйди, государыня, не время почивать! Сваты приехали! С дарами!
Потешники в тот час же заиграли, запели женки их, медведи в пляс пошли, да не одни, а вкупе с девками в срамной одежке. И обезьяны – истинные черти! – вверх по столбам резным, на гульбище и ну греметь в окно. Забывшись, домочадцы вкупе с охраной и прислугой посыпались во двор и рты поразевали. Блаженный Федор не стерпел, вериги подхватив, как баба свой подол, прочь от дверей помчался. Тем часом Офелий к боярыне и в ноги:
– Помилуй, преблагая! Не сердись! А лучше-ка вставай!
От шума пробудившись, она лежала и слушала пастушью дудку, звучащую средь домр, гудков и гуслей.
– Ты учинил потеху?
– Ни, матушка! Сваты! Сваты приехали!
Офелий сдерживал восторг и пожирал глазами – ждал знака радости, но глас услышал ледяной:
– Сваты?.. Я не ждала сватов.
– Нежданные явились! И с ними скоморохи. Веселья полон двор!
– Ишьгчто затеял – сватовство! Развратник окаянный… И за кого же сватать вздумал?
– Не ведаю! Ей-ей! Вот крест святой – не звал. И в мыслях не бывало! Явились сами.
– Гони всех вон! Довольно потешаться.
Плут выскочил за дверь, и тут же на пороге возникли девки, вбежали с поясным поклоном, притворно завздыхали, самих же смех берет.
– Здорово ль ночевала, матушка? Ох-ох, не знаем, то ль спишь, то ли не можется…
Одна с лоханкой и ковшом, другая с рушником, а третья – к сундукам с одеждами, и все глаза скрывают: о сватовстве прослышали и насмехаются, блудницы! Скорбящая всех за косы и на пол повалила.
– Бесстыдницы! Блаженного позорить? Срамить убогого?! – и вместо плети, веревкою по спинам – что подвернулось под руку.
Девки – в плач, навзрыд, с причетом:
– Помилуй, госпожа! Не виноваты! Ой, лихо! Ой-ей-ей!
– Да я вас всех в чулан! Кто с Федора порты спускал? Кто на смех выставлял страдальца? Тьфу, греховодницы! Не замуж вас – всех в монастырь отдам!
И от души веревкой по задам. Служанки в рев, уж не притворный, и в голос все вопят:
– Не грешны, государыня! Страх было и сказать. Блаженный Федор напраслину возвел! А сам нас ловит где нито, и тащит по углам, и щупает и мнет, и руку под подол пихает! И говорит при сем: пожалуетесь – худо будет! Шепну боярыне – и праха не оставит, поелику, де, мол, я Аввакумом к ней приставлен и есть суть ангел Божий.
– Ах, вы еще хулить святого?! – Феодосья взорвалась. – Да я вас запорю! Грех на душу приму!
Так разошлась, так разгневилась – в очах красно, в деснице тяжесть, на спинах девок уж рубцы кровавые. На улице тем часом чуть ли не пир горой: сваты достали снеди, вин, медов, и ну угощать народ. Ковши, ендовы, братины по кругу запустили и пьют все без разбора и чина – вдовицы, прислуга и стража, медведи, петухи, да и сваты-бояре не брезгуют. А коли на усы попало, ноги в пляс, уста ж за песней потянулись – дым коромыслом! Офелий попытался согнать всех со двора, пса лютого с цепи спустил, кнутом грозился, однако же сваты обоих приструнили, силой напоили медом, а вкупе с ними пса. Боярыня уж сечь приустала, и тут одна из девок, что половчей была, к иконостасу, схватила Богородицу и ну лобызать.
– Пречистою клянусь! Безвинны и непорочны, аки Дева! Оговорил, лукавый!
И все к иконе приложились, слезами окропили, омыли Божью Матерь, и мутный закопченный лик вдруг засветился!
Веревка выпала из рук, колени подогнулись.
– Ступайте вон… Но коль дознаюсь, коль мне солгали и на иконе поклялись!..
В тот час верижник Федор, позрев на бесовские пляски, озлился и выйдя в круг, потряс крестом железным.
– Аз есмь небесный ангел! И послан покарать поганых! Всем на колена! Падите ниц пред гневом Божьим!
– Испей вина, дурак! – повсюду закричали. – И отойдет душа! Инно ты больно грозен! Не ангел – сатана!
– Я упреждал вас, нечестивцы! Пеняйте на себя! – и, взявши крест, как меч, пошел дразнить толпу.
Ему кто ковш подаст, кто хлеб, кто просто засмеется и за рубаху дернет: это царям блазнится, мол, что не дурак, то Божий глас.
И раздразнили Федора, подняли муть со дна, взъярили, как медведя, и вот упал гудошник с пробитой головой, затем волынка мяукнула, как кошка, и юный скоморох облился кровью. Народ, сбежавшийся с округи, домочадцы, слуги вначале ахнули и откачнулись, и в следующий миг пошли на дурака. Сваты пытались отстоять блаженного, боярин старый собою прикрывал, раскинув руки, взывал к толпе:
– Не трожьте! Не касайтесь! Не марайте рук, не проливайте его крови!
Да где там устоять! Сватов отжали, скоморохов, и началась расправа. Дрекольем били, батогами, топтали и месили, и, обратив в шмат мокрой глины, за цепи сволокли и за ворота бросили. Тут пьяный управитель спохватился, вмиг отрезвел и взвыл, словно блаженный:
– Ой, горе нам, беда! Вы же любимчика убили! Наперсника Скорбящей… И Аввакум к нему благоволил! Царь почитал святым! Ратуйте, люди! Узнает госпожа – несдобровать, а коль узнает государь – топор и плаха!
Народ охолонулся, замолкли дудки, гусли, медведи присмирели и в клетку забрались, и токмо обезьяны все прыгали по кругу да потешались с людом. Смущенные сваты пошли на отступ. Бояре-молодцы вскочили на коней, а старый шапку снял и поклонился:
– Прости, народ честной… Прости нас, Феодосья, коли слышишь! Не вышло сватовства, пролили кровь. Се знак дурной. Рок ходит по пятам… И все одно, боярину ты люба!
Десятый век. Древняя Русь накануне исторического выбора: хранить верность языческим богам или принять христианство. В центре остросюжетного повествования судьба великого князя Святослава, своими победами над хазарами, греками и печенегами прославившего и приумножившего Русскую землю.
На стыке двух миров, на границе Запада и Востока высится горный хребет. Имя ему - Урал, что значит «Стоящий у солнца». Гуляет по Уралу Данила-мастер, ждет суженую, которая вырастет и придет в условленный день к заповедному камню, отмеченному знаком жизни. Сказка? Нет, не похоже. У профессора Русинова есть вопросы к Даниле-мастеру. И к Хозяйке Медной горы. С ними хотели бы пообщаться и серьезные шведские бизнесмены, и российские спецслужбы, и отставные кагэбэшники - все, кому хоть что-то известно о проектах расформированного сверхсекретного Института кладоискателей.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
В романе, завершающем трилогию «Сармат», прослеживаются перипетии судеб двух героев — Игоря Сарматова и Вадима Савелова, некогда принадлежавших к элитному спецотряду быстрого реагирования, спаянного настоящей мужской дружбой и служением Родине. Катастрофа в горах Гиндукуша расставила все по своим местам: кто из них настоящий герой, а кто подстраивается под обстоятельства...