Скорбь Гвиннеда - [42]

Да, а вот в Валорете они с Анселем наследили изрядно… Сейчас уже солдаты наверняка прошли весь путь, до самого Портала — единственного в замке, который оставался прежде доступен Тавису. Теперь никто не усомнится, что Дерини были во дворце.

Господи, хоть бы никто не заподозрил в соучастии Джавана! Тавис знал, что никаких прямых улик, связывающих принца с ночными гостями, не было, но зато не оставалось сомнений, что на Дерини возложат ответственность за гибель юной Гизелы Мак-Лин. А если по возвращению регентам придет на ум допросить с помощью своих ищеек-Дерини всех обитателей Валоретского замка, включая Джавана…

И кстати, еще кое-что… До чего же удачное совпадение — если только совпадение и впрямь имело место, — что нынче ночью во дворце не оказалось ни самих регентов, ни верных им Дерини… никого. Очень удачно, если вспомнить о судьбе Гизелы Мак-Лин. После ее смерти, сестра оставалась единственной наследницей вожделенных земель.

Но на все эти вопросы у Тависа не было ответа — по крайней мере, пока. И сколько ни ломай голову, это не приблизит к цели… особенно, если и сами вопросы неясны. Сейчас важно было лишь одно: найден второй Дерини, обладающий даром блокировать чужие способности… а это влекло за собой массу вопросов, никак не относящихся к регентам.

Вернувшись к себе в келью, Тавис, переодеваясь в чистое, думал об одном только Сильвене О'Салливане и о том, как тот воспримет свалившиеся на него известия.

* * *

Ивейн также думала о Сильвене всю дорогу, пока несла Тиега в спальню точнее, пыталась думать.

Ибо хотя малыш перестал вырываться, едва они покинули зал Портала, зато принялся реветь во все горло, а это было еще хуже.

— Тиег, перестань, ты огорчаешь маму, — сказала она.

— Ну и что! — всхлипнул ребенок. — Тиег хочет на пол! Не хочу идти спать! Почему Тиег не может помочь?

Покачав головой, Ивейн распахнула дверь кельи, отведенной под спальню Райсил с Тиегом, и вызвала магический огонь, чтобы запалить небольшой масляный светильник на столике, стоявшем между лежанок. Тиег хныкал и вырывался, пока она наконец не запихнула его в постель.

— Так, довольно, молодой человек, — строго промолвила она, вытягивая из-под ребенка меховое покрывало и прижимая его к подушке. — Ты еще слишком маленький, чтобы не спать в такой поздний час, и спорить больше не о чем.

Обиженно выпятив нижнюю губу, мальчуган отвернул веснушчатое личико к стене с крайне недовольным видом, свернулся калачиком и до подбородка натянул покрывало.

— Я не маленький, — пробормотал он. — И не хочу спать!

— Я знаю, что не хочешь, милый, но у нас не всегда получается все так, как хотелось бы. — Она села на лежанку рядом с ним, поглаживая закаменевшую от обиды спинку. У него были мягкие, шелковистые волосы, совсем как у нее, но рыжеватого оттенка, а не золотистого — отцовское наследство.

— Послушай меня, мой мальчик, — сказала она. — Я понимаю, как ты расстроен. Я знаю, ты очень испугался, когда увидел кузена Анселя раненого, но ты был очень храбрым. Мама очень тобой гордится.

Тиег зашмыгал носом, но не расслабился ни на йоту.

— Тиег хотел помочь, — упрямо повторил он.

— Но ведь ты и помог, — возразила Ивейн, терпеливо продолжая растирать ребенку спину. — Ты нам очень помог уже тем, что был там, пока Тавис и другие Целители лечили Анселя.

Тиег вновь шмыгнул носом, но на сей раз чуть-чуть обернул личико к матери.

— Тиег помог?

— Ну, конечно, милый.

Она чувствовала, как он вертит эту мысль в своей головке… даже повернулся, чтобы посмотреть Ивейн в глаза. И лишь спустя несколько секунд позволил себе едва заметно улыбнуться.

— Смешно.

— Что смешно, мой дорогой?

— Дядя Ансель был чистый. — Он нахмурил тонкие брови. — Почему он чистый, мама?

Ивейн вздохнула. Она так надеялась, что Тиег не вспомнит об этом. Как объяснить трехлетнему ребенку все о блокировании способностей Дерини, когда он и о самих этих способностях не имеет представления?

— Тебя встревожило то, что ты мог видеть его только глазами? — спросила она, пытаясь понять, в чем истинная причина его интереса.

Тиег сморщил личико в усиленных раздумьях.

— А Анселю было больно, что он чистый?

— Не-ет, — ответила Ивейн честно. — Это Тавис его сделал чистым, чтобы Целителям удобнее было лечить Анселя. У него очень болела нога, но Тавис не делал ему больно.

— Хм-м, хорошо, — с серьезным видом протянул мальчуган, но затем вдруг не выдержал и шаловливо захихикал.

— Что такого смешного?

— Ничего. Но Тиег тоже так может, — объявил он гордо.

Сердце Ивейн забилось с перебоями.

— Что может? — выдавила она.

— Делать людей чистыми. — Он надул губы, заметив ее изумление. — Мама не верит Тиегу?

— Милый, не в том дело, что я тебе не верю, но просто ты едва ли сам понимаешь, что говоришь, — пробормотала она. — Делать людей чистыми — это очень сложно.

На что ее сын уверенно тряхнул головой.

— Ничего не сложно. Тиег умеет.

— Но…

— Тиег умеет! — настаивал он. — Показать тебе, мама?

— Ты хочешь сказать, что можешь сделать маму чистой? — выдохнула она.

— Угу. — Он кивнул.

— Тиег, ты знаешь, это не игра.

— Не игра. Тиег умеет. — И прежде чем она успела хоть что-то возразить, он протянул пухлую ручонку к ее щеке — и Ивейн ослепла.