Скопус. Антология поэзии и прозы - [24]

Шрифт
Интервал

Ну, куда теперь я эту дену дрянь?
2.
Австралопитеков
времена?!
Нужна библиотека.
Нужна захватывающая книга.
Захватывающе-сюжетный кинофильм.
— Разбудоражить, пробудить,
и снова затолкать
в года.
3.
Москва. Таганка.
Африка. Танганьика.
Обретает
свободу.
Москва. Таганка.
               Реконструкция. Ломка.
Москва-Товарная
Экскаваторы
на гусеничном
ходу.
Развороченная Таганка.
Стройка эстакады.
Башенные краны.
Центры. Окраины.
Широкоэкранная
осень.
Зима панорамных просторов.
Мимозы.
Мимо озера.
Стереометрия,
пронизанная светом.
Долой кривье веков!
4.
Ветви заиндевели.
Индию выдумали
индивидуумы.
Москва. Оглобельная
и глобальная.
Автобусная
и трамвайная.
Москва. Когда Бригада Маяковского
немного неуклюже,
бескорыстно,
подымалась на подмостки —
читать
пространство раздвигая Маршем
ударных бригад.
До проходной завода.
До шахты.
Где метростроевка Наташа
добыла череп.
Вырытый. Ничейный.
Чей-то.
Эпохи Ивана Калиты.
Город
окольцованный,
закрученный веками,
разрывал, ломал заставы.
5.
Плакаты: ядерная энергетика.
Плакаты: проникновение в глубины
            микрокосма и макрокосма
Сосредоточенные города-гиганты.
Заново прочитанные книги Маяковского.
Многоступенчатая строка.
Строфа — ракета.
Раскатами грозы
сюда на перекресток
веков
изогнутых
на подступах планет.
6.
…До проходной завода. До шахты.
Работы производит
Ритмостройуправление шестидесятых
годов.
Стихи в стиховницах.
Формулировки в формулировковницах.
Читать
городам и поселкам,
чтобы подымать повсеместно
человеческой изобретательской мысли
великую целину
и залежные земли человечьих чувств.

Рифмоуловитель на выставке Пабло Пикассо 1956 года

чудище пабло
          валорисовально пикассоозорно
и паблаяй
пикадоры пикассандры
три-целых-четырнадцать-пи-кассосотых
паки и паки пикапы
пабло пикассо пикассо пабло
                   что в лоб что по лбу
выставка пабло
Выставка Пабло
когда тряхануло земную палубу
Выставка Пабло
Большая толпа была
Даже кривой и даже косой
должен
повосторгаться
художником
Пикассой
   Жив был пока Сосо
   не могло быть показа
   выставки Пикассо
ПИКАССО
АПОКАЛИПСИСА
А ПОКАМЕСТ
Не паблокачиваться
Не припикасаться
Иная краса
паблой в колесо
И жизнь пикасса
И ЖИТЬ ПИКАССО

Московским летом перевертни

   Нога. Вагон.
   Вокзал. Глазков.
Морозу не север древесен узором
   Тела — балет.
   Дебош. Обед.
У Кима реки лавы
     дико окидывали керамику.
   Роба Забор.
   Кармин и мрак.
   Жара. Гараж.
Я и Наташа — шатания.
   Но год вдогон
   лирово говорил:
   — А ну, луна!
   — Отказ? А кто?
Мол, автобаза, а забот валом!
— Ты б Балчуг учла б. Быт.
   Боль. Лоб.
   Блок колб.
   Дач чад.
   Року укор — укор року.
   Но вздор… девовед… диво, вид, род…
                              звон.
   Теза газет.
   Бонз озноб.
Мастак, но он кат сам
Дар — томагавк, сом, Москва, гам отрад.
Киркегород, — в дороге крик:
— Или — или!
   Я и не реву! — уверения.
Она вот огулом: мол, уготовано:
Водила вниз инвалидов.
   Селена не лес.
   Мы дым.
Мы — пелена нелепым.
Телеграф — Фаргелет.
   Цензу кузнец.
Кони. Порт тропинок.
Конус и рынок. Иконы рисунок.
Индиго — лаз зорь, роз залог. И дни.

Мотель, летом 1959-го

Модосодом 1961-го

«Ты возьми, перечти, вникни снова…»

Ты возьми, перечти, вникни снова.
Через годы тебе адресовано.
Для тебя это взвеяно слово
приземленной мечты эдиссоновой.
Жизнестойкость — тяжелая травма.
День, что небом втаращился пристально.
Полускрытая жесткая правда.
Светозарно палящая истина.

…ноября 1963

…И вот когда кто-то сзади

          звонко хрипанул проорали а ну

шеф давай газуй

  автобус кажется предпоследний рванулся

в ночь проколотую

            фонарными лампами огнями

а некоторые набегающие глубины

           были размазанно прочерчены

косыми поперечинками лесенками

            люминесцентными лампами

люминесцентных ламп поребренники

в голове еще болтались рифмы

              названия остановок вроде

Вторая улица машиностроения

        А какое будет у Маши настроение

Собственно почему что это такое

                   или вчера или будет

Но вот автобус расшатанно дребезжа

                    выгнулся на мост

кругом рассыпало огни в трясине ночи

              и внизу кое-где слишком

легко до тяжелости легко

   и призрачно легко неподвижно фиолетово

огни признаки огни призраки

            железнодорожные путейные

и тогда вся громада сиреневой ночи

                огромное перевернутое

сутулое море — вся дневная грязь поглощена

                     снята растворена

и ушла за сгибы — разоболокая ночь

разоболоко обрывом над этой котловиной

               впадиной мира а дальше

на огромном плато

         бетонные костяки конструкций

в эту ночь еще не вдвинутая в ночь

                     другая ночь а там

оставленный позади

       молчаливо орущий город

             меня подбросят маршруты

          подбросят доставят

и на вращающемся неподвижьи вот скоро

           повернусь обращусь к городу

   в лицо к нему вглядись к нему в лицо

   сквозь дерева и коробы и первые снега

Давид Дар

Стук наших копыт

Вы были похожи на двух бездомных кошек, которые бредут куда-то под дождем по опустевшей городской улице — мокрые, жалкие, одинокие. Так и ты со своей девчонкой бродил весь тот день по улицам, бродил без дела, без денег, без цели; простуженный, озлобленный и несчастный. И когда я увидел в дверях твое отчаянное лицо и вызывающие нестриженые черные волосы, мокрые от дождя, и глаза, всегда окрашенные неисчерпаемой семитской скорбью, я прежде всего подумал, как бы не сделать какого-нибудь опрометчивого шага и не обидеть тебя своей безответственностью или безответностью.


Еще от автора Эли Люксембург
Скопус-2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Господин Гориллиус

В книгу вошел фантастический антифашистский памфлет ленинградского писателя и известного наставника и покровителя неофициальных литераторов Д. Я. Дара «Господин Гориллиус» (1941), написанный и изданный в первые месяцы войны.


Письмо

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


По эту сторону Иордана

В сборник вошли семь рассказов современных русских писателей, живущих в Израиле, по эту сторону Иордана. Рассказы весьма разнообразны по стилю и содержанию, но есть у них и одна общая черта. Как пишет составитель сборника Давид Маркиш, «первое поколение вернувшихся сохраняет, как правило, русский язык и русскую культуру. Культуру, которая под израильским солнцем постепенно приобретает устойчивый еврейский оттенок. Библейские реминисценции, ощущение живой принадлежности к историческим корням связывают русских писателей, живущих в Израиле, с авторами, пишущими на иврите».


Боксерская поляна

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поселенцы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Остров обреченных

Пятеро мужчин и две женщины становятся жертвами кораблекрушения и оказываются на необитаемом острове, населенном слепыми птицами и гигантскими ящерицами. Лишенные воды, еды и надежды на спасение герои вынуждены противостоять не только приближающейся смерти, но и собственному прошлому, от которого они пытались сбежать и которое теперь преследует их в снах и галлюцинациях, почти неотличимых от реальности. Прослеживая путь, который каждый из них выберет перед лицом смерти, освещая самые темные уголки их душ, Стиг Дагерман (1923–1954) исследует природу чувства вины, страха и одиночества.


Дорога сворачивает к нам

Книгу «Дорога сворачивает к нам» написал известный литовский писатель Миколас Слуцкис. Читателям знакомы многие книги этого автора. Для детей на русском языке были изданы его сборники рассказов: «Адомелис-часовой», «Аисты», «Великая борозда», «Маленький почтальон», «Как разбилось солнце». Большой отклик среди юных читателей получила повесть «Добрый дом», которая издавалась на русском языке три раза. Героиня новой повести М. Слуцкиса «Дорога сворачивает к нам» Мари́те живет в глухой деревушке, затерявшейся среди лесов и болот, вдали от большой дороги.


Признание Лусиу

Впервые издаётся на русском языке одна из самых важных работ в творческом наследии знаменитого португальского поэта и писателя Мариу де Са-Карнейру (1890–1916) – его единственный роман «Признание Лусиу» (1914). Изысканная дружба двух декадентствующих литераторов, сохраняя всю свою сложную ментальность, удивительным образом эволюционирует в загадочный любовный треугольник. Усложнённая внутренняя композиция произведения, причудливый язык и стиль письма, преступление на почве страсти, «саморасследование» и необычное признание создают оригинальное повествование «топовой» литературы эпохи Модернизма.


Прежде чем увянут листья

Роман современного писателя из ГДР посвящен нелегкому ратному труду пограничников Национальной народной армии, в рядах которой молодые воины не только овладевают комплексом военных знаний, но и крепнут духовно, становясь настоящими патриотами первого в мире социалистического немецкого государства. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Незримый поединок

В системе исправительно-трудовых учреждений Советская власть повседневно ведет гуманную, бескорыстную, связанную с огромными трудностями всестороннюю педагогическую работу по перевоспитанию недавних убийц, грабителей, воров, по возвращению их в ряды, честных советских тружеников. К сожалению, эта малоизвестная область благороднейшей социально-преобразовательной деятельности Советской власти не получила достаточно широкого отображения в нашей художественной литературе. Предлагаемая вниманию читателей книга «Незримый поединок» в какой-то мере восполняет этот пробел.


Путешествие к истокам мысли

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Исторические новеллы

Новеллы А. Бараша (1889–1952), писателя поколения Второй алии, посвящены судьбе евреев в различные периоды истории народа.



Легенды нашего времени

ЭЛИ ВИЗЕЛЬ — родился в 1928 году в Сигете, Румыния. Пишет в основном по-французски. Получил еврейское религиозное образование. Юношей испытал ужасы концлагерей Освенцим, Биркенау и Бухенвальд. После Второй мировой войны несколько лет жил в Париже, где закончил Сорбонну, затем переехал в Нью-Йорк.Большинство произведений Э.Визеля связаны с темой Катастрофы европейского еврейства («И мир молчал», 1956; «Рассвет», 1961; «День», 1961; «Спустя поколение», 1970), воспринимаемой им как страшная и незабываемая мистерия.


На еврейские темы

В этой маленькой антологии собраны произведения и отрывки из произведений Василия Гроссмана, в которых еврейская тема выступает на первый план или же является главной, определяющей. Главы, в которых находятся выбранные нами отрывки, приведены полностью, без сокращений. В московской ежедневной газете на идише «Эйникайт» («Единство»), которая была закрыта в 1948 году, в двух номерах (за 25.11 и 2.12.1943 г.) был опубликован отрывок из очерка «Украина без евреев». В конце стояло «Продолжение следует», но продолжения почему-то не последовало… Мы даем обратный перевод этой публикации, т. к.