Сколько золота в этих холмах - [65]
Он упал на Люси, когда его вышвырнули из игрового притона. Вслед ему неслись проклятия, дорогая одежда на нем была разорвана, но он невозмутимо смеялся. Обещал вернуться и потратить еще больше. «Ты откуда такая?» – спросил он у Люси. В отличие от остальных, он не бесился, не брызгал слюной, услышав ее отказ. Он продолжал улыбаться. И продолжал возвращаться.
Небогатые мужчины сдавались, исчезали, у них иссякали деньги и гордость. У этого была самоуверенность богатства. Однажды он предложил ей целую горсть монет, и Люси, дрожа, отвернулась. Она дрожала не от страха, скорее так дрожат руки мужчины, который выстрелил из пистолета. Она посмотрела на свои руки, на свои груди, свой живот. Пытаясь понять, где в этой мягкости скрыто ее оружие.
Вскоре после этого она перестала ходить на те улицы. Она научилась надевать берет набекрень, управлять своей походкой, причесываться так, чтобы волосы закрывали лицо. Она научилась отказывать призракам, которые преследовали ее: сломленному человеку, хромающему по проулку, или мелькнувшей фигуре длинношеей женщины, повернувшейся в окне спальни над салуном… научилась быть обычной девушкой, той, которая познакомилась с Анной.
Потом он появился снова – теперь рядом с Анной. Он привел себя в порядок, продолжал улыбаться, обрел имя. «Чарльз, – сказала Анна, представляя своего жениха, – эта девушка очень важна для меня. Не забывай про нее». Чарльз притянул к себе Люси ближе, чем это приличествует при знакомстве, оставив лишь пространство, достаточное, чтобы вместить узкий проулок, темную ночь, тайну, в которую они не посвятили Анну. «Как я смогу когда-либо забыть вас?»
Мужчина, который ждет ее в гостиной, черноволосый и загорелый. Он поворачивается к Люси, смотрит на нее узкими глазами.
Ее рука взлетает к носу. Это ба.
Хотя на его красной рубашке нет могильной земли, хотя личинки не выползают из его ботинок, что-то давно похороненное врывается в гостиную. Люси чувствует жар, удушающую пыль. Все прошедшие годы, расстояния, чистота ее нынешней жизни исчезают, когда ба направляется к ней. В гостиной стоит вовсе не Люси из Суитуотера. Там стоит более юная Люси, худенькая и босая, она стоит перед ним почти голая. Люси, которая, как она думала, умерла и похоронена на западной территории.
Она хочет убежать, но тесное платье сжимает ее ребра. Она не может дышать. А ба мгновенно оказывается рядом с ней – привидение явилось в помолодевшем виде. Хромота пропала, во рту – ни щербинки. Длинноногий, о его скулы можно уколоться. Он стоит рядом с ней, ухмыляется.
И говорит:
– Бабах.
Знакомый голос. У ба был пониже. Чуть хрипловатый, как у ма. Вблизи у него лицо шестнадцатилетнего.
– Твои волосы, – говорит Люси ломающимся голосом. – Они такие длинные.
Когда они виделись в последний раз, Сэм подстриглась наголо. Теперь волосы ниспадают на глаза, завиваются ниже ушей. Полжизни Люси провела, заплетая эти волосы в косичку. Она протягивает к ним руку теперь. Потом вспоминает.
– Что ты здесь делаешь? – Она рывком убирает руку. – Ты ушла от меня.
Улыбка пропадает с лица Сэм. Подбородок Сэм взлетает вверх.
– От кого мне было уходить? Ты ушла первой.
– Я возвращалась каждый день. Но от тебя – ни слова. Неужели у тебя и мыслей никаких не возникало? Я думала, ты покалечилась. Или умерла. Сюда я тебя не звала. Не могу поверить…
Есть вещи, которые могут мгновенно унести ее в прошлое. Запах куриного помета. Лицо мертвеца. И это упрямство Сэм, которое никуда не уходило с годами. То, что ма называла упрямством. То, что ба называл «мальчик». Люси же со смесью восхищения и зависти называла это лоском Сэм.
Дверь открывается шире. Это хозяйка с ее визгливой злостью. Люси обращается к женщине, пытается ее успокоить, прикрывая вежливостью обиды двенадцатилетней девочки.
Когда она снова поворачивается к Сэм, у нее остается одно чувство – усталость. Как бы она объяснила свое состояние после ухода Сэм? Что-то ушло из мира. Целый ее кусок был утоптан и похоронен так далеко, что никто в Суитуотере не мог его увидеть. Она изменилась. Перестала быть той сестрой, которую знала Сэм.
– Я думаю, тебе лучше уйти, – говорит Люси.
И тут Сэм говорит:
– Прости меня.
Это извинение изгоняет призрак ба из комнаты. Только Сэм стоит перед ней, протягивая руку.
– Мир?
Обычная рука. Грубая, мозолистая и дрожащая, и Люси задает себе вопрос: а что похоронила Сэм? Секунды идут, Сэм не убирает руку. Кажется, у Люси впервые в жизни есть что-то такое, в чем нуждается Сэм. Как долго останется здесь Сэм, чтобы заполучить то, что ей нужно?
Она никак не реагирует на протянутую руку.
– Пойдем поедим. Платишь ты, – говорит Люси.
Люси выбирает такое место, где они не столкнутся с Анной. Грязное заведение у станции. Сэм делает заказ, не заглядывая в меню, – два стейка. Повариха с кислым лицом – и Сэм, улыбающаяся такой широкой улыбкой, что женщина уходит ошеломленная, ее собственные губы сворачиваются в улыбку, кажется, против ее воли. Тем временем аппетит Люси при виде липкой мухоловки выскальзывает в дверь. Она просит воды. Сэм, увидев, как она вытирает грязную вилку, зовет через весь ресторан:
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
«…Этот проклятый вирус никуда не делся. Он все лето косил и косил людей. А в августе пришла его «вторая волна», которая оказалась хуже первой. Седьмой месяц жили в этой напасти. И все вокруг в людской жизни менялось и ломалось, неожиданно. Но главное, повторяли: из дома не выходить. Особенно старым людям. В радость ли — такие прогулки. Бредешь словно в чужом городе, полупустом. Не люди, а маски вокруг: белые, синие, черные… И чужие глаза — настороже».
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.
Парень со странным именем Плутон мечтает полететь на Плутон, чтобы всем доказать, что его имя – не ошибка, а судьба. Но пока такие полеты доступны только роботам. Однажды Плутона приглашают в экспериментальную команду – он станет первым человеком, ступившим на Плутон и осуществит свою детскую мечту. Но сначала Плутон должен выполнить последнее задание на Земле – помочь роботу осознать, кто он есть на самом деле.
Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.
Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.