– Вот, держи, – снова – знакомый стакан, на сей раз с прилагающейся таблеткой. Не удержавшись, Атрей заметил:
– Ты странный. Слишком несерьёзный для Марса.
– А ты слишком много пьёшь и болтаешь для Венеры, – не остался в долгу рыжий, к губам которого будто приклеилась приветливая улыбка. Присев рядом, хозяин квартиры протянул гостю руку:
– Да, к слову… Мы же не знакомы. Зенон.
Жертва алкоголя уставилась на протянутую руку. С одной стороны, следовало извиниться за беспокойство и бежать домой, в знакомую комнату, заваленную красками и кистями, проверить, нет ли новых заказов… А с другой – далеко он со своими макаками в голове уедет?
– Атрей.
Художник несмело пожал руку Зенона. В конце концов, чёрт с ним. Его что, расстреляют за обычное рукопожатие?..
– Да нет же, у нас ничего не было! – упорно повторял Атрей, косясь на прыгающую вокруг Алкесту. – Вот я же тебе верю, что ты не спала с той девицей!
– Конечно же, я этого не сделала бы! Мы же всего день, как были знакомы, и больше не встречались, – искренне возмутилась соседка, чем вогнала собеседника в состояние крайнего ступора:
– А я что, дольше знаком с этим парнем, что ли?
– Дольше! И вообще, вдруг… – неопределённо протянула девушка и томно вздохнула, отчего Атрею немедленно захотелось повеситься, или лучше – повесить Зенона. Неужели этот рыжий не мог позвонить своей знакомой, та связалась бы с Алкестой, и он бы мирно помирал со своим оркестром в голове в собственной родной комнате, а не в чужой квартире. Уже неделя прошла, а Зенон всё никак не собирался отставать, периодически терроризируя юношу звонками. Атрей пару раз соглашался куда-нибудь сходить с ним, надеясь, что после эти пародии на свидания прекратятся, но нет! Сама настырность, чтоб его.
Тем временем зазвенел телефон, и несостоявшийся покоритель коктейлей уставился на трубку, точно на ядовитую змею.
– Бери, ты ближе, – невозмутимо подтолкнула приятеля к телефону Алкеста. Тот с видом приговорённого к смертной казни потянулся к трубке, стараясь двигаться как можно медленнее. Результат не заставил себя долго ожидать – когда движущийся с грацией паралитика парень взял трубку, там уже послышались гудки.
– Трубку бросили! – радостно возвестил Атрей. Подруга нахмурилась:
– А что, если это тебе по работе звонили? Например, хотели заказать картину, и…
– … Тогда бы оставили сообщение. У нас же есть автоответчик, – оставался невозмутимым юноша. Уж он-то давно раскусил планы Зенона: сам так же себя вёл с Галатеей, разве что оказался менее настойчивым. Крепость под названием Атрей взяли в осаду, и выпускать не собирались.
Алкесте, когда она была помладше, нравилось чувствовать себя эдакой принцессой в башне, которую пытается достать прекрасный принц. Но имена принцев менялись с невообразимой скоростью, и девушка быстро поняла: мало быть сидящей в башне принцессой, нужно делать ещё что-то, чтобы получить не только пару случайных свиданий и поцелуев, но и заветную отметку о замужестве в документах. Что именно, Алкеста не знала. Атрею хотелось верить, что и с ним всё будет по той же схеме – ну, повстречаются, затем его бросят, и всё снова будет как раньше. Ведь не в самом же деле он понадобился этому рыжему, правда же?
Тем временем снова раздался звонок, и «осаждённой крепости» немедленно пришлось взять трубку. В ухо снова полетели гудки; звонки не прекратились. Лишь затем затерроризированный постоянным «дзынь» парень сообразил: звонят в дверь.
– Меня нет, я умер, меня кремировали, иди открывай! – отдав такой «приказ» Алкесте, Атрей нырнул под стол. Девушка покачала головой – мол, глупый, счастья-то своего не понимаешь, – но покорно отправилась открывать злосчастную дверь.
Сидя под столом, «осаждённая крепость» внимательно вслушивалась в доносящиеся из прихожей слова. Вовремя, однако, он скрылся! По крайней мере, голос Зенона можно узнать за версту.
– А, ты хочешь с ним увидеться? Он на кухне! – прощебетала Алкеста. Удар в спину, сопротивление сломлено, его предали – примерно так трагически размышлял Атрей. Его искренне бесило то, что Зенон не воспринимал его «нет» всерьёз, словно его мнение вообще ничего в этом мире не значило. Ну конечно! Венеру, будь она хоть сто раз мужчиной, никогда не воспримут всерьёз.
Пока парнишка строил коварные планы мести, Алкеста провела гостя в кухню. Тот покрутил головой:
– И где он?
– Вот сидит, – соседка равнодушно указала в сторону стола и отвернулась к чайнику. Ещё бы, это же совершенно нормально, когда восемнадцатилетние парни сидят под кухонными столами. Хотя, может, с другой стороны, это и к лучшему? Зенон поймёт, что выбранная Венера – псих, и перестанет его добиваться? Ну, в самом деле, не мог же этот рыжий влюбиться в него за ту пару дней, что они знакомы? Да и вообще, глупое это слово – влюбиться.
Но нет, настырный поклонник не удалился, лишь невозмутимо постучал по столешнице:
– Тук-тук, можно войти?
Впрочем, вопрос был риторическим: Зенон преспокойно уселся на пол рядом со столом и принялся сверлить «осаждённую крепость» взглядом. Через минуту Атрей не выдержал, нервно воскликнув:
