Скиф - [8]
– Ты ногу повредил.
– Спину, – поморщился. – Неудачно приземлился. Пройдет сейчас, подожди.
Минут пять тревожного ожидания, и Дима при помощи Вари поковылял к остановке. В автобусе его разогнуло и он даже отобрал у любимой обои, подтверждая образ крепкого и сильного мужчины. С
Наверное, ему было страшно, что такая девушка уйдет от него, отвернется, если узнает, какой он слабый и больной. И прощай тогда мечты, будущее. Как был для всех вокруг „соплей“ так и останется. Тогда Варя его обидную кличку еще не знала, как не знала, как он служил, до армии жил. Его счастье, что вместе с ним Юрка служил, такой же доходяга, но поэт, в отличие от Димы. Он письма девушке писать помогал, романтику по линованным листам разливал, так что вся рота заслушивалась, в десять рук его опусы переписывала и во все концы страны своим подругам рассылала. По десять, двадцать писем одного формата, слово в слово…
К чему это кому-то знать, тем более Варе?
Главное выходило все ладно и складно, романтично – и разве подло? Обычно. Привычно…
– Дима, все хорошо? – с беспокойством заглядывая ему в глаза, спросила девушка.
– Замечательно, Варенька, – обнял ее, вымучив улыбку. И было видно, что спина нещадно болела, вызывая тревогу. Может, действительно позвоночник повредил? Но думать о том не хотел, вид показывать тем более. А то подумает Варя, что он как стеклянный человечек от любого ушиба рассыпается, пошлет вдаль светлую и будет она темной. Одному хоть вблизи, хоть вдали нерадостно.
Встретит ли он еще красивую, умную и хозяйственную, чтобы любила вот так же, безоглядно, чтобы рядом с ней себя Ильей Муромцем чувствовать – не факт. Это он сразу смекнул, а как только фото Вари получил – подумал – женюсь. Снимок ее по казарме ходил, любовались бойцы, правда и подтрунивали, не без этого. Не верилось им, что такая лапочка к такому доходяге прилипла. Да и сам Дмитрий не верил, и слово себе дал – если правда, влюбилась, если дождется и все у них срастется, семья будет. От добра добра не ищут. Не дурак за журавлем в небе бегать, когда вот он, сам в руки дался.
Хорошо все складывается: Варя к нему вроде прикипела, мать слова против ранней женитьбы не сказала. Осталось заявление подать и будущую тещу приручить. Авось. Дрессировщик из него, конечно, так себе, но первый шаг уже сделан – у матери комната вытребована – забот и хлопот меньше. Любому ясно – чем дальше от тещи, тем жизнь спокойней. Осталось ее согласие на брак получить, а нет, ну и нет. Все равно поженятся. Совершеннолетние, он работает, комната для жизни есть – что еще надо?
Если бы я знала все это до того, как все произошло…
Почему я верила ему, почему любила, почему не видела, что всего лишь выгодна?
Да любила ли – полно!
Игрушка. Даже тогда еще я уже была игрушкой, вещью, выгодной или не выгодной, и тем либо привлекательной, либо отталкивающей.
Господи, почему я была такой дурой! Почему нами так легко пользуются?!»
Макс захлопнул дневник – хватит.
Прочитанное отчего-то вызывало щемящее чувство то ли стыда, то ли брезгливости и оставляло привкус обмана, которому дано свершиться и которому не противостоять. Хотя он-то причем? Зачем ему чужие тайны, чужие метания и души изыскания? Что ему до этой пары?
Наверняка обманутая невеста решила, что «все мужики козлы» и вылила это на листы бумаги, а он, вот уж кто действительно, дурак, подумал, что стряслась беда и нужно помочь…
Фу, ты! Рождаются же на свет идиоты!
Да плевать ему на Варь и хитро-мудрых Дим, что еще маются детством.
Его детство закончилось семнадцать лет назад, в тот день, когда умерла мама. И он понял, что никому не нужен. Совсем. Даже родному отцу.
Семнадцать лет назад, почти семнадцать лет на момент. Точка отсчета. Она есть у каждого, просто не каждый понимает, что она неизбежна и многие остаются за ее гранью, теми же что были, и уже не изменятся, не изменят свою жизнь. Так и будут сопли лить на страницы вместо того, чтобы взять себя в руки и пойти дальше.
Каждому свое.
Он – пас. Он не отец этой Вари лечить взросление. Предательство, конечно, тяжело, но не смертельно и бывает опять же, с каждым. Оно даже в чем-то необходимо, чтобы урок впредь пошел на пользу и помог распознать «своих» и «чужих», способных на подлость и предательство, не способных, потенциально готовых к этому. Только такими уроками можно обрести реальное зрение и понимание кто на что способен, отсюда и ждать что-то от человека.
Не нужно питать иллюзий на счет людей, а если питаешь – их не вини. Они как раз в этом не виноваты. Это твои трудности, твои проблемы.
Выживают только сильные, слабые ломаются.
Он не думал – правильно ли это, потому что знал – иначе не бывает.Глава 2
Скиф потягивал вино и поглядывал на Люсю.
Заведение было тихое, консервативное, чем удивило девушку. Она ожидала чего-то бурного – слета металлистов, тусовки байкеров, засилье любителей пива, на крайний случай. Влад изумил ее и в этом – привел почти в аристократический ресторан, где цены под потолок с лепниной, наверное, именно за нее. Это смущало, учитывая, что заплатить обещалась она. Но Скиф успокоил:
– Посидим немного, примем по минимуму и двинем к Зотову.
Он с другой планеты, она с Земли. У них разные взгляды на жизнь, разные вкусы, знания и пристрастия. Столкновение двух представителей совершенной разных рас приводит к глобальным переменам не только в их жизни..
"я не особо сопротивлялась, активно знакомилась с действительностью, в которой мне предстояло то ли жить, то ли влачить существование. Я стала подозревать, что от меня требуется стать одной из многих, ни лицом, ни мыслями, ни чем иным не выделяясь на общем фоне, но это меня выводило из себя.".
Незыблемые понятия чести, добра справедливости - кому они более понятны и присущи? Человеку, что считает себя венцом природы, единственно мыслящим и чувствующим существом и причисляет себя к клиру бесспорного носителя добра и просвещения, или тем, кто заранее очернен и обвинен им, причислен к низшим, злейшим существам. Где больше светлых идеалов: в царстве технического прогресса и разума или в обществе, живущем по законам природы? Способен ли человек понять и принять кого-то кроме себя?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
С 2006 года работаю над этой темой. Мной собраны, проанализированы и систематизированы интересные архивные и исторические материалы, начиная с времён монгольской Орды (ХII век). Так родился роман-эссе с рабочим названием «Когда тайное становится явным. Чингиз» из серии «Прокрустово ложе истории». Это пока ещё только первая книга, в плане ещё: «Батый», «Иван Грозный», «Пётр I». Столица Великой Монгольской Империи город Каракорум находился гораздо ближе, чем мы привыкли думать. Интересный исторический материал обрамлён в художественные рамки, где-то имеются отклонения от строгих научных канонов, поэтому хочу надеяться, что ортодоксальные приверженцы «классической школы» не обвинят меня в отсутствии учёных степеней.
Содержание: 1. Олег Иванович Бажанов: Пришедшие отцы 2. Олег Иванович Бажанов: Любовь. И более… 3. Олег Иванович Бажанов: Взрослые сказки (сборник) 4. Олег Иванович Бажанов: Самое лучшее случается неожиданно… 5. Олег Иванович Бажанов: Времени нет 6. Олег Иванович Бажанов: Музыка страха.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
Роман популярного румынского прозаика рассказывает об острых моментах борьбы коммунистов в феврале 1946 г. с реакционными партиями и бандой спекулянтов в провинциальном городке Румынии.