Сказочные самоцветы Дагестана - [37]

Ехал весну, ехал лето, – глядь – а за горой на поле у богатого князя работает его чарык. Впрягся в пару с муравьём в соху и пашет землю под озимь.

Охотник обрадовался и принялся обнимать свой чарык. А когда узнал, что он за это время заработал не только себе на заячий жир, но и хозяину на хлеб, – совсем очумел от счастья. Лежит ночью на сеновале у князя, мечтает. «Запрягу свой чарык в другой чарык, возьму у князя за чарычью работу пятьдесят мерок зерна, ссыплю в чарык, сам сяду на лису, поеду домой».

Только размечтался так, глядь – а на княжьем дворе лисица запуталась в охапке сена.

Бык подхватил сено вместе с лисой и сжевал.

«На чём же я поеду домой?» – испугался охотник. Вскочил с сеновала и провалился в волчью яму.

Жена князя, услышав, как залаяла лисица в животе быка, вскочила с постели, побежала во двор и свалилась на охотника.

Наступило утро. Князь проснулся, увидел, что его жена в одной рубашке сидит с охотником на дне ямы, рассердился, побежал за ружьём.

Тут на счастье подоспели два охотника, намазавшие заячьим жиром свои чарыки. Они сплели из заячьей шерсти верёвку, вытащили из волчьей ямы своего друга, а потом и жену князя.

Три охотника вспороли быку брюхо, и оттуда выскочили два осла, двенадцать овец, три теленка, наседка с цыплятами, жирный курдюк жене князя на суп и, наконец, лиса.

Князь, как увидел ослов, овец да телят, забыл про ружьё и стал загонять своё стадо в хлев; жена князя занялась цыплятами и курицей, а три охотника запрягли чарык в чарык, дали в пристяжку муравья, погрузили зерно, заработанное чарыком, уселись на лису, вернулись домой и стали заканчивать свою небылицу и думать, как бы сделать так, чтобы она была похожа на быль.

Две дороги, которые начинаются в сердце (Татская сказка)

Жил-был на этом свете старик. Он работал, ел свой хлеб, запивал водой и дожил до ста лет. Когда в доме появился сотый внук его внуков, старик собрался умирать.

Вышел он рано утром во двор, увидел снег, чистый, как его душа, и белый, как его волосы, и удивился: никто ещё не выходил сегодня за порог, а из дома в поле идут следы.

Старик взял посох и пошёл по следам.

Шёл он, шёл и пришёл к подножью высокой горы. Следы вели вверх, а вправо и влево разбредались две тропинки.

Старик не смог подняться в гору и стал вспоминать, куда же ведут боковые тропинки?

Припомнил старик день за днём весь свой жизненный путь, вспомнил судьбу своих друзей и соседей и решил, что все дороги начинаются от сердца.

Если человек родился человеком, от его сердца идёт одна дорога, родился зверем – другая.

От зверя в сердце человека начинается жестокость, а она приводит на дорогу жадности, зависти, ненависти, войны и смерти.

От человеческого в сердце человека рождается мягкость, и она ведёт человека по дороге щедрости, сочувствия, любви, мира и жизни.

– Какая же из этих двух тропинок ведёт к войне и смерти, а какая к миру и жизни? – подумал старик.

Пока он думал, в доме проснулся самый маленький из внуков его внуков. Увидел, что дедушки нет дома, и вышел на улицу. Увидел следы на снегу и подумал: дедушка один, не нужна ли ему моя помощь?

Побежал мальчик по снежному следу и прибежал к высокой горе. Обнял дедушку и радуется.

Смотрят дед и внук его внуков, а с горы спускается девушка. Идёт и вся светится радостью. Такой красоты ни старик, ни внук никогда ещё не видали.

Старик спрашивает:

– Кто ты такая?

– Я – Счастье, – отвечает девушка.

– Зачем же ты ушла из нашего дома?

– Я прожила у тебя сто лет, а больше я не имею права оставаться у одного человека.

– Куда же ты теперь пойдёшь?

– Я пойду к внуку твоих внуков, – ответило Счастье. – Он выбрал такую же дорогу, как и ты.

Внук повёл дедушку домой, и старик жил ещё так долго, что никто уже и не помнит, когда он родился.

Человек и его тень (Лакская сказка)

Жили-были два брата – умный Ярахмед и глупый Карахмед. Однажды, когда Ярахмед пахал за горой своё поле, мать послала Карахмеда отнести ему обед.

Взял Карахмед горшок с хинкалом, идёт вдоль садов по дороге, нашёл золотую булавку. Миновал сады, стал подыматься в гору – смотрит, – а за ним его тень. «Кто это такой? – подумал Карахмед. – Не хочет ли этот человек украсть мою булавку?»

Он бросил булавку в суп с хинкалом и свернул по тропинке вправо. Только свернул, а тень тоже справа. Ещё раз свернул, – слева. «Не задобрить ли его хинкалом?» – подумал Карахмед.

Он бросил на дорогу одну галушку, завернул за скалу, и тень исчезла. «Ага, – подумал Карахмед, – наелся!» Но только он вышел из-за скалы, тень снова тут как тут.

Так Карахмед побросал на дорогу весь хинкал, который нёс брату, а потом свернул в лес. Тень исчезла.

В лесу Карахмед нашёл мёд, собрал его в свой пустой горшок и пошёл в гору. Только выходит из леса, а навстречу медведь. «Гыр-р, гыр-р, – рычит, – куда ты тащишь мой мёд?»

Карахмед бросил горшок и сделал ноги! Тень – за ним. Прибегает к брату, а тень тоже тут.

– Что случилось? – спрашивает брат. – Где хинкал?

Так, мол, и так, – отвечает Карахмед, – я нашёл золотую булавку, а вот этот человек хотел её у меня отнять.

– Это не человек, а тень, – рассмеялся Ярахмед.

А когда узнал, что случилось с хинкалом и мёдом, сказал: