Сказочные повести - [11]

— Не надо! — испугался Виллем и тут же добавил, стараясь не обнаружить свой страх: — У нас же совсем нет времени.

Наконец они подошли к дому с башенкой. По сравнению с остальными домами он показался им необыкновенно высоким. Башенка почти сливалась с ночным небом.

Даже Питер приумолк, когда они, задрав головы, разглядывали высокие стены. Вид у дома был грозный. Скоро им стало казаться, что башенка вот-вот рухнет прямо на них. У Виллема все поплыло перед глазами, и он опустил голову.

Питер медленно взмыл вверх и скрылся за домом. Виллем ждал — прошла целая вечность.

— Это здесь, на самой верхотуре, — сказал Питер, приземлившись наконец рядом с Виллемом.

Они подошли к двери, которая была не заперта, но чтобы открыть ее, им пришлось вдвоем на нее навалиться.

— Ступай-ка ты лучше один, — решил Питер, заглянув в полумрак прихожей.

— Как один? — испугался Виллем. — А ты?

— Насколько я помню, помощь волшебника требуется тебе, ведь невидимка ты, а не я. Вдруг он разозлится, что к нему пришел обыкновенный мальчик.

— Я один боюсь.

— Я подлечу к верхнему окну, мне там все будет видно.

— Обещаешь?

— Что за разговор? — возмутился Питер.

Виллем заглянул в прихожую.

— Ну, я пошел, — вздохнул он.

Из прихожей наверх вела полуосвещенная винтовая лестница. Виллем поднял голову и увидел, что наверху лестницы совсем светло. Под самым потолком висела удивительная люстра. В ней горело не меньше тысячи лампочек.

Виллем стоял как бы на дне глубокого колодца. По его стенам спиралью поднимались ступени. Мальчику стало жутковато, но усилием воли он заставил себя подняться на первую ступеньку. Скоро у него закружилась голова, оттого что он шел все время по кругу. Один раз он перегнулся через перила и посмотрел вниз. Лучше бы он этого не делал — под ним была бездонная пропасть. Виллем прижался к стене и медленно стал подниматься дальше.

Наконец лестница уперлась в дверь, находившуюся под самой люстрой. Ее свет ослепил Виллема.

Сбоку на двери ярко сияла табличка, словно она была из чистого золота.

Мальчик попытался прочитать, что на ней написано. Но буквы так сверкали, что разглядеть их было невозможно. Виллем прижался носом к табличке, но и это не помогло. Ему показалось, что там написано «Эрлингсен», но вполне возможно, что и «Мерлинсен».

Звонка на двери не было, и Виллем решил постучаться.

Ему никто не ответил. Он постучал сильнее, и снова ни звука.

Виллем забарабанил в дверь кулаком.

— Иду, иду, — послышалось из-за двери. — Нечего поднимать такой шум, я не глухой. Заходи!

Виллем толкнул дверь, но она не поддалась. Он толкнул еще раз, изо всей силы. Но дверь не открывалась.

— Дверь не открывается, — крикнул Виллем. Его голос эхом раскатился по бездонному колодцу.

— Не открывается? Что еще за глупости! Нажми сначала на ручку, а потом толкни дверь. Если у тебя ничего не получится, тогда я сам нажму на ручку и потяну дверь на себя… Однако… Что за черт? Так она же заперта! А где у меня ключи? Сейчас… сейчас…

Виллем слышал, как в замочную скважину вставляли один ключ за другим. Глухой голос бормотал:

— Этот не подходит, он от сундука… Этот от ящичка с кофе… А этот? Не помню… Уж не его ли я искал столько лет?.. Ведь он от… Между прочим, откуда он здесь взялся?.. А этот…

Наконец замок щелкнул и дверь открылась. Еще мгновение, и Виллем увидит самого волшебника Мерлинсена.

9

Виллем переступил порог, но Мерлинсен, если это был он, уже повернулся к нему спиной и пошел в глубь своего жилища. Виллем увидел только его спину.

Виллем стоял в дверях и осматривался. По стенам горело множество мелких лампочек, комнату наполняли причудливые тени. Виллем даже не понял, коридор это или гостиная.

Хозяин дома вдруг споткнулся и чуть не упал.

— Мумле-мумле-мумле, — пробурчал он себе под нос и повернулся к Виллему. В стеклах его очков отражался свет одной из лампочек.

Мерлинсен, если это был он, мало походил на волшебника. Во всяком случае, Виллем никогда не слыхал, чтобы волшебники ходили в вязаных кофтах, бриджах, красных чулках и деревянных башмаках. Пожалуй, только белоснежные, седые волосы, которые падали ему на плечи, были как у настоящего волшебника.

— Разве ты не знаешь, что дурно смеяться над человеком, который споткнулся, особенно если он стар?

— А я и не смеюсь, — ответил Виллем.

— Я сам слышал, как ты смеялся, — возразил волшебник. — Не отпирайся. И слышал, и видел.

У Виллема пересохло во рту, язык прилип к гортани.

— Так, значит, ты меня видишь? — с трудом проговорил он.

Волшебник подошел ближе, вытянул шею и прищурился за стеклами очков.

— Гм, без всякого сомнения. Сколько тут человек?

— Я один, — ответил Виллем.

— Я одного и вижу. Значит тебя, — сказал волшебник. — Странный, между прочим, вопрос. Почему бы мне тебя не видеть, если ты здесь?

— Ну, понимаешь… Как бы это сказать… Словом, я стал невидимкой…

Виллем думал, что волшебник рассмеется, но Мерлинсен сохранял серьезность. Он снял очки и протер стекла.

— Говоришь, невидимка? — задумчиво спросил он. — Любопытно…

Он снова надел очки и вытянул шею, он наклонялся все ниже и ниже…

Сейчас он упадет, испуганно подумал Виллем.

За стеклами очков он ясно видел глаза Мерлинсена. Они приветливо и внимательно изучали его. Вдруг они как бы вспыхнули, и волшебник всплеснул руками: