— Нет.
«Чёрный дельфин», — прочитал Сказочник на борту («Красивое название!»), пожал плечами и по дощатому настилу пристани направился к следующему судну. Так он безрезультатно обошёл все парусники. Впрочем, не совсем безрезультатно, кое-что Сказочник узнал. Он возвратился к «Чёрному дельфину» и вновь побеспокоил бородача:
— Извините, капитан. Мне очень жаль, но те корабли имеют совсем неподходящие мне пункты назначения. Однако мне стало известно, что ваш славный «Дельфин» выходит завтра утром с грузом шоколада на борту и берёт курс на Полуночный Порт. А Стеклянный Остров лежит по вашему маршруту, и скорее всего, вы будете там пополнять запасы пресной воды. Так возьмёте меня пассажиром?
Капитан Уграк (так его звали) мрачно заметил:
— Кое-кому давно следовало бы укоротить язык… Гром и молния! Но тебя, сухопутная крыса, я не хочу брать на борт.
Сказочнику пришлось пропустить оскорбление мимо ушей.
— Мне очень нужно…
— Плата за проезд — пять золотых, — уступил немного капитан.
— У меня вообще нет денег, — признался Сказочник. — Но, возможно, я пригожусь вам в будущем. Помните сказку о льве и муравье?
Услышав слово «сказка», капитан побледнел и чуть не уронил в воду свою расшитую золотом фуражку.
— Не надо сказок, — попросил Уграк. — Знаешь, почему я не хочу помогать тебе, Злой Сказочник? Я расскажу. В детстве я очень любил сказки, но ещё больше любил рисовать, и собирался стать, когда вырасту, художником. Я рисовал бы драконов, принцесс, рыцарей и стал бы знаменитым… Но когда мне было пять лет, я чем-то провинился, и… ты рассказал мне одну из своих сказок. Про Скользкое Чудовище из Картины. Помнишь?
Сказку Сказочник, конечно же, помнил, а вот капитана Уграка в пятилетнем возрасте — нет. Сказочник вообще плохо запоминал людей. Они появлялись и исчезали из его жизни, а сказки оставались. А Сказка о Скользком Чудовище из Картины даже не была сказкой — давным-давно в Городе действительно произошёл такой кошмарный случай, но все уже забыли о нём… Все, кроме сказочника.
— После твоего рассказа мне опротивели сказки, — продолжал капитан; голос его был грустен. — Я так испугался, что порвал все свои картины, сломал кисточку и выбросил краски. И не стал знаменитым художником… Потому ноги твоей не будет на борту моей шхуны.
Сказочник задумался. Первое препятствие на его пути. Легко ли его преодолеть? Или нужно повернуть?
— Капитан, — после небольшого раздумья сказал Сказочник, — если ты откажешь мне, я расскажу новую сказку. Из тех сказок, которые я никогда не рассказываю детям…
Это была серьёзная угроза. Но капитан Уграк захохотал, хотя руки его с такой силой стиснули планширь, что пальцы побелели от напряжения. Сказочник зло улыбнулся.
— Это будет сказка о чернобородом капитане и морских чертях…
— Ты не посмеешь! — закричал Уграк, быстро закрыв уши руками. — Я тебя не слышу! Ты меня не запугаешь!
Но Сказочник, не обращая внимания ни на истошные крики капитана, ни на сбежавшихся к причалу ротозеев, удобно устроился прямо на досках, и…
— Жил-был один капитан. У него была густая чёрная борода, нос картошкой и красивая фуражка с золотым якорем…
— Прекрати! — Уграк действительно был напуган не на шутку. — Я передумал. Завтра на восходе солнца мы отправляемся, но не опаздывай, иначе мы уплывём без тебя, и ты будешь сам в этом виноват.
Сказочник вскочил и вежливым поклоном поблагодарил капитана. Но Уграк так и не успокоился. Перепуганный и злой он шагал по палубе, грыз кончик чёрной бороды и думал: «На борт я тебя возьму, так уж и быть. Но на Стеклянный Остров ты не попадёшь. Проверим, едят ли акулы сказочников, особенно таких, как ты!»
Когда погрузка была закончена, судно медленно двинулось в путь. Странным было то, что эта огромная плавающая машина покидала пристань без единого звука, даже не издав прощального гудка. Матросы молча занимались своим делом, помощник капитана стоял у штурвала, только Сказочника и капитана не было видно на палубе. Башни города не успели скрыться из виду, а на судне уже воцарилась тревожная атмосфера. У каждого в душе было какое-то неясное предчувствие беды. Тем временем капитан Уграк сидел в своей каюте и рюмка за рюмкой пил спиртное, стараясь не думать о прошлом, которое так близко подобралось к нему. Он почти физически ощущал присутствие того, о чём все эти годы старался забыть. Ему казалось, что его прошлое плывёт на шхуне вместе с ним, за стенкой в соседней каюте, где спал Сказочник.
На пятый день пути, когда ничто не предвещало неприятностей, паруса шхуны бессильно обвисли. Как обычно, когда парусник попадал в штиль, помощник капитана, по совместительству и главный механик, попытался запустить паровой двигатель. Провозившись полчаса, он выполз на палубу, перепачканный в машинном масле и злой как чёрт.
— Зовите капитана, — сказал он. — Сдаётся мне, дело тут нечисто.
Вскоре на палубе появился капитан Уграк. Он покачивался, будто палуба под его ногами ходила ходуном. Сейчас невозможно было узнать в нём бывшего мальчика, который рисовал красками принцесс и хотел стать знаменитым художником. Посмотрев на беспомощно обвисшие паруса, Уграк выругался и спросил:
