Сказки улицы Брока - [10]
Фея (это была она) устроилась на краю мойки и произнесла мелодичным голосом:
— Здравствуй, Мартина.
(Я забыл сказать, что девочку звали Мартиной).
— Здравствуйте, мадам, — ответила Мартина.
— Будь добра, Мартина, — попросила фея, — дай мне капельку варенья.
Как вы уже знаете, Мартина была капризуля и лакомка. Но видя, что фея хорошо одета, что у нее стрекозиные крылья и волшебная палочка, она себе сказала:
«Внимание! Это очень важная дама, с ней стоит подружиться!»
И девочка ответила с лицемерной улыбкой:
— Само собой, мадам! Сию минуту!
Она взяла чистую ложку, запустила ее в банку с вареньем и протянула доброй фее.
Та взмахнула крылышками, запорхала вокруг ложки, лизнула разок, и другой, и третий, затем опустилась на буфет и сказала:
— Спасибо, Мартина. В награду за твою доброту я сделаю тебе подарок: всякий раз, когда ты захочешь сказать какое-нибудь слово, из твоих губ будет падать жемчужина.
И фея исчезла.
— Ничего себе дела! — сказала Мартина.
И пока она это говорила, изо рта у нее выпали три жемчужины.
Наутро девочка рассказала родителям, что произошло, выронив при этом горстку жемчужин.
Мать отнесла их к ювелиру, и тот сказал, что жемчуг очень хороший, хоть и мелковат.
— Может, он станет крупнее, если она будет говорить слова подлиннее…
Родители спросили у соседей, какое слово самое длинное во французском языке. Образованная соседка объяснила им, что это слово «антиконституционный». Они заставили Мартину повторить его. Девочка послушалась, но жемчуг крупнее не стал. Разве что оказался чуть более вытянутый и какой-то причудливой формы. Вдобавок из-за того, что слово было очень трудное, Мартина выговаривала его плохо и жемчуг получался не очень качественный.
— Ладно, — сказали родители. — Так или иначе, теперь мы люди обеспеченные. Малышка больше в школу не пойдет. Пускай сидит весь день за столом и говорит в салатницу. И пускай только попробует замолчать!
Мартина, помимо прочих недостатков, была еще болтунья и лентяйка, и поначалу такое решение привело ее в восторг. Но на исходе второго дня ей надоело все время разговаривать без слушателей и никуда не ходить. Через три дня ее жизнь превратилась в муку, через четыре — в пытку, а вечером пятого дня, за обедом, она рассвирепела и принялась вопить:
— К черту! К черту! К черту!
По правде сказать, вместо «черта» она выкрикивала куда более крепкое словечко. И тут на скатерть выкатились три огромных, невиданной величины жемчужины.
— Это что еще такое? — спросили родители.
Но им тут же все стало ясно.
— Понятно, — сказал отец, — как это я раньше не догадался! Когда она говорит обычные слова, она выплевывает обычный жемчуг. Но стоит ей сказать смачное словцо, и жемчужина получается смачная.
Теперь родители стали заставлять Мартину ругаться, сидя над салатницей. Сперва это приносило ей облегчение, но вскоре взрослые начали бранить ее всякий раз, когда она говорила что-нибудь приличное. Через неделю девочка почувствовала, что жизнь ее кончилась, и сбежала из дому.
Весь день она бесцельно бродила по парижским улицам, а вечером, голодная, до полусмерти усталая, опустилась на лавочку. Она сидела в одиночестве, пока к ней не подсел молодой человек. У него были кудрявые волосы, белые руки и очень ласковое лицо. Он приветливо заговорил с ней, и она рассказала ему свою историю. Молодой человек выслушал ее с большим интересом, аккуратно собирая в кепку жемчуг, который она рассыпала во время своей исповеди, а когда девочка замолчала, он нежно заглянул ей в глаза.
— Говорите, говорите, — сказал он. — Вы такая необыкновенная! Если бы вы знали, какое блаженство вас слушать! Давайте больше не расставаться! Живите у меня, спите в моей спальне… Мы будем счастливы!
Мартине некуда было идти, и она, не раздумывая, согласилась. Молодой человек привел ее к себе домой, накормил, уложил, а наутро, как только она проснулась, сказал:
— Теперь, моя крошка, поговорим серьезно. Даром я тебя кормить не намерен. Сейчас я уйду, а тебя запру на ключ. Вернусь вечером, и чтобы к моему приходу большая супница была полна крупного жемчуга, а иначе узнаешь, почем фунт лиха!
Весь день и все последующие дни Мартина сидела взаперти и заполняла супницу жемчугом. Молодой человек с ласковыми глазами запирал ее по утрам, а вечером возвращался. И если в супнице не хватало жемчуга, он ее колотил.
Но оставим ненадолго Мартину с ее горестями и вернемся к ее родным.
На младшую сестру Мартины, которая была доброй и послушной девочкой, вся эта история произвела сильное впечатление, и ей совершенно не хотелось повстречаться с феей водопроводного крана. Однако родители, горько сожалевшие о побеге старшей дочки, все время говорили ей:
— Знаешь, если тебе ночью захочется пить, почему бы не встать и не сходить на кухню за стаканом воды…
Или:
— Ты уже большая девочка. Могла бы и помочь родителям. Мы столько для тебя сделали…
Но Мари (я забыл сказать, что младшую девочку звали Мари) притворялась, что не понимает.
Как-то вечером матери в голову пришла одна мысль. Она подала на обед гороховый суп, селедку, солонину с чечевицей, а на закуску козий сыр, так что ночью Мари глаз не могла сомкнуть от жажды. Два часа она лежала в постели и твердила:
