Сказки тесного мира - [13]

3. Ребёнок думает о том, как ему нравится скорость, думает о машине, о папе и маме, об игрушках, о том, как хорошо глазеть по сторонам и не учиться, вспоминает козырьки наметённого снега по обочинам дороги прошлой зимой, почти ощущает визг резины, плавящейся об асфальт, видит яркий свет и слышит тихие ласковые голоса.

4. Водитель междугороднего автобуса думает о скорости обгоняющей его машины, о её шикарном виде, о водителе и женщине рядом с водителем, о своём автобусе, о сменщике и его жене, о нескольких попутчиках и их “левых” деньгах, о подспущенном и болтающемся правом переднем колесе обогнавшего его автомобиля.

5. Слепая старушка размышляет о том, что слепота в её возрасте не такая уж помеха; думает старушка о звуках мира, о шуме шоссе, о лае своей доброй, но глупой собаки, о хозяйстве и хозяине, который глух, как пень, о выхлопных газах, о деревне, о тревожном вскрике птицы вверху, о громком скрипе и тяжёлых металлических ударах, которые приближаются, о криках и звуке занявшегося пламени.

6. Собака, бегущая через шоссе, думает о сладкой косточке, обещанной хозяйкой, о добром пьяном хозяине, треплющем иногда по ушам, о мокрой дороге, о запахе кошек, кроликов и коров, о боли и вкусе крови на языке.

7. Правое переднее колесо импортного автомобиля думает о погоде и о том, что пора бы ему в спячку, или, по крайней мере, переодеться в зимнее; помнит пинок хозяйского ботинка, думает о кочках и ямах, спусках и подъемах, о сходе-развале и жестковатой подвеске, об острой боли в боку, о своём падающем давлении, о скорости, начинающей пугать, о тормозах и запахе гари.

8. Автомобиль иностранного производства думает о себе, о том, что хозяин, всё-таки, не слишком его бережёт, о семье хозяина, его непоседливом, но безобидном сыне, о сладко пахнущей секретарше и её сочных формах, о плохом бензине, о карбюраторе и компрессии, о колдобинах и выбоинах, о том, что на улице холодно и сыро, и побаливает правое переднее колесо – скорее всего – заноза; думает о ветре в лицо, о хороших тормозных колодках, о том, как мучительно мнутся бока и крыша при многократном переворачивании.

9. Инспектор ГАИ думает о трёхстах пятидесяти миллилитрах водки и промозглости дня, о соседке-продавщице, о том, что прохудилась крыша, а на носу зима, думает о сыне-солдате, о том, что вон приближается рейсовый автобус, и скоро Петрович козырнет из окна, о том, что опять баба Маня вышла одна на дорогу, думает о её полоумной собаке, о крутой иномарке и её чрезмерной скорости, о скользкой дороге, и наконец, о самом чудовищном ДТП, случившемся на его глазах после той истории с “Ягуаром”.

10. Большой рейсовый междугородний автобус смотрит прямо перед собой и не думает ни о чем.

11. Птица, летящая наверху, думает о ветре, о скорости, о машине и автобусе, мчащихся внизу, о старушке с собакой, о скучающем и мёрзнущем инспекторе, о гнезде и червяках, о сильном взрыве и клубах чёрного дыма, об инспекторе, нелепо лежащем рядом с пылающей машиной, о перевёрнутом рейсовом автобусе, о трупе собаки и теле старухи, и о том, что надо держаться подальше от таких страшных мест.

12. Автор думает о птице, о том, что её не видел никто, а она видела всех и как всё произошло, а ещё о том, что удаляясь вместе с птицей, он чем-то и похож на неё, да может быть всем, и отличие только в том, что в этой сказке его присутствия не учуяла бы даже самая слепая старушка.

"ВДОВА И АНГЕЛ"

теологическая

Ангел вынырнул из вихря между пространствами и некоторое время кружил в тёплом земном воздухе, привыкая к изменившимся крыльям. Земля смутно проступала сквозь слой облаков.

Ангел точно знал, куда и когда ему нужно. Его способ ориентирования был чем-то схож со звериным чутьём. Но если животные руководствовались нюхом, то ангел – духовным... слухом, что ли.

Вынырнув в мир над нужным городом и слегка размявшись (эти переходы, знаете ли, хоть и мгновенны, но похожи на маленькую смерть, или на краткий глубокий сон, после которого просыпаешься со спутанными волосами и красноватыми рубчиками на щеке – отпечатками подушечных жил), Ангел устремился, огибая бесов, птиц и взлетающие самолёты, чуть ниже, туда, где жила она, женщина, которой он принёс весть.

*

Женя подошла к окну и увидела, что внизу наступила весна. Настоящая весна, приход которой она пропустила. Странно, она ведь живёт каждый день, смотрит в окно, чтобы решить что надеть, прежде чем выйти. А вот, что весна – поняла только сейчас. И отчего-то заплакала.

И открыла окно. Тёплый ветер ворвался в комнату, зашелестел чем-то бумажным за спиной... Что-то крохотное, невесомое и живое мелькнуло мимо лица и закружило по комнате. Бабочка?.. Стрекоза?.. Птичка?.. Кто-то белоснежный, сверкающий.

Женя отошла от окна. Ярко-белое крохотное существо, как бы человечек, – ростом с мизинец, в белом длинном одеянии, с большими крыльями за спиной, вроде как у стрекозы, только в мягких светящихся перьях, – существо с детским лицом и золотыми кудрями. Стояло на столе и молча смотрело на Женю лучистыми глазками.

“Сон”, – подумала Женя, медленно садясь к столу.

“Нет”, – подумало существо в ответ.