Сказки про Того, Не Знаю Кого - [13]

— Какая плата? — удивились селяне. — Сроду у нас вода бесплатная была. Просто мы Того, не знаем кого, выжить из колодца не можем.

Задумался чин государев.

— А зачем он в этом колодце поселился? — спрашивает.

— Затем, не знаем зачем, — отвечают селяне.

Еще крепче задумался чин государев.

— Отчего же именно в этом колодце? — недоумевает он.

Тут уж мнения народные разделились.

— Оттого, не знаем отчего, — говорят одни.

— Потому, не знаем почему, — отвечают другие.

Совсем крепко задумался чин государев. Так крепко, что уж и вечер начался, и сова на дереве проснулась, начала на охоту собираться, крылья причесывать да клюв помадить, а он все сидел, на колодец смотрел и думал. А потом встал, улыбнулся по-отечески и сказал:

— Знаю, как вашему горю-печали помочь. Ждите.

Проходит день-другой-третий, приехали из города стражники да управитель-мериканец — на поясе ремень широкий ненашенский, а на ремне том пистолет висит. Колодцы забором огородили, на каждый табличку повесили. На одном «Колодец государев, национализированный. 1 ведро воды — 5 рублей», а на другом — «Тогонезнаемкогопарк. Вход 10 рублей».

Возмутились было сельчане: как это за воду деньги брать? И предки наши бесплатно ее пили, и предки предков. А управитель вышел да давай их стыдить:

— Темный вы народ, неученый. Отчего беды все ваши были? От Того, не знаю кого. А теперь мы от него один колодец охранять будем, а на другом деньги зарабатывать, чтоб под процент их в банку положить, а правнукам вашим большое богатство выдать.

Совсем закручинились селяне. Хотели новый колодец вырыть, да оказалось, что нельзя. Запрещено сие законом новым, как дело зловредное и опасное распространением всякой заразы. Такой, не знаем какой. И решили тогда селяне посольство к Калине-богатырю собирать. Скинулись кто чем может: картошечки мешков семь, луку-чесноку, редьки-морковки. Хотели свинью у Деревячкина изловить и на сало зарезать да спужалися. Уж больна свирепа. Взяли взамен ее две четверти медовухи. И до того телега гружена оказалось, что даже лошадь забастовала. Ни в какую не захотела груз тащить. Но тут бабка Саматуха помогла. Подошла, обняла за гриву, начала на ухо про жизнь свою рассказывать с кузнецом Мыколой Гыколаичем, отцом двух взрослых пастухов.

[- Как это двух? Разве ты считать не умеешь?

— Да умею я считать! Сказал двух, значит, двух! Не перебивай!]

Постояли, в общем, Саматуха с лошадью обнявшись, поплакали о своем, о женском — и в дорогу.

Калина-богатырь упрямиться не стал. Перетаскал мешки с картошкой к себе в погреб, редьку-морковку в подпол сволок, бутыль медовухи от жены в сенях припрятал, лапти на ноги натянул да и уехал с селянами. Жена блины у печи пекла, так только и успела, что в окно взглядом проводить. Очень опасная, скажу я вам, штука эти блины: запросто можно без мужа-богатыря остаться.

Долго ли, коротко ли ехали — подъезжают назад к деревне. Калина-богатырь посольство останавливает, с телеги спрыгивает да давай думать, как деревню от напастей спасти. А навстречу ему совушка — голодная головушка идет, сослепу спотыкается, уже и взлететь не в силах. Улыбнулся Калина-богатырь, схватил сову да в мешок из-под картошки и засунул. Страшно стало сове, сразу она всю скромность свою потеряла. А Калина-богатырь уже к деревне подходит да прямо к платному колодцу направляется.

— У-у-ух! — громко сова из мешка кричит.

Насторожился управляющий-мериканец.

— Кого это ты в мешке принес? — спрашивает.

— Еще одного Того, не знаю кого, — отвечает ему Калина-богатырь. — А ну отойди, не то махом съест! Жуть какого голодного в лесу выловил. Только в колодце и может угомониться.

Повернулся мериканец до как побежит, пистолет свой по дороге от страху выронил. А Калина-богатырь тем временем к первому колодцу направился. Заплатил десять рублей, вошел в Тогонезнаемкогопарк, заглянул в колодец и говорит задумчиво:

— Да… И как вы тут вдвоем жить будете, даже и не знаю…

А сова в мешке совсем разбушевалась.

— Уух! Уууух! — кричит.

Подошли стражники, удивительно им.

— Кого это ты в мешке принес? — спрашивают.

— Того, не знаю кого, — отвечает им Калина-богатырь. — Еще одного. Боюсь, этот покрупнее будет, вишь как из мешка в колодец рвется? Еле держу.

А сова в мешке пуще прежнего орет:

— Уух! Уууух! Уухухухухух!!

Испугался тот, первый. Взмолился из колодца:

— Калина-богатырь, не погуби! Проси, что хочешь — всё выполню! Только не пускай ко мне страшилу этого.

— Ну, вот что… — отвечает Калина-богатырь. — Я человек добрый, обижать зазря никого не буду. И законы государевы нарушать нам не резон, так пущай стражники и передадут чину государеву. Раз вышел закон об охране колодцев, так и мы свои охранять согласны. А наймем для охраны Того, не знаю кого. Первого… Только пусть он нам зарок даст воду не мутить и к колодцу всех желающих допускать бесплатно.

На том и порешили. Сову из мешка Калина-богатырь потихоньку выпустил, стражников до околицы проводил, медовухой, что осталась, угостил да велел никогда больше не возвращаться. А сам еще три дня и три ночи вместе со всей деревней победу праздновал. Вернее, два дня. На третий за ним жена с блинами… тьфу ты, с дубиной приехала. На том и сказочке