Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила - [38]

Теперь, когда Красная Шапочка испытала свою внутреннюю волчью сущность до предела, она готова вывернуть ее, как чулок, выйти из нее и испытать ее противоположность – ее охотничью изнанку.

Охотники/охотницы нашей души (к примеру, Артемида с колчаном смертоносных стрел) – это тот душевный элемент, который надолго бросает нас, когда мы находимся в тяжелом душевном состоянии, но он же – и та сила, которая побуждает нас к действию. Возвращение этой силы в нашу жизнь означает и подтверждает окончание депрессивного периода ухода в себя и наше возвращение к действию, хотя мы еще покрыты толстым слоем пыли подземелья, как Инанна, или липким содержимым волчьего брюха, как Красная Шапочка, чтобы заметить, что что-то внутри нас уже сдвинулось.

«Каждую неделю я буду определять для себя опасное поле боя небольших размеров, которое должна буду захватить, – описывала Сильвия Плат свои маленькие шаги по пути к выздоровлению. – Сначала я не могла спать без таблеток, а теперь могу. Сначала я не могла видеть девочек в офисе без того, чтобы меня атаковала слабость, а теперь могу. Я уже в состоянии написать письмо, приготовить вкусную запеканку. Пусть маленькие, но победы!»[65]

Только немногие версии – в основном, последние (например, братьев Гримм) – заканчиваются смертью волка; и тем самым абсолютная победа одного обусловлена абсолютным искоренением другого. Но в лесах подсознания это почти невозможно, да и совершенно не нужно. Охотник и волк, две витальные составные одной души, являются законными и жизненно необходимыми обитателями бабушкиного леса, а значит, и внучка, гуляющая по лесным тропам и собирающая лесные цветы, непременно должна встретить их обоих.

Когда мы – девочки слабых мам и больных бабушек – натыкаемся на нашего внутреннего хищника, существует большая вероятность, что эта встреча окажется настолько мощной, что отзовется в нашей душе депрессией. Но плохо той, кто, отправляясь в свой внутренний лес, не готова предстать пред своим внутренним волком; без него не состоится конфликт, необходимый для перемен, а без перемен мы так и останемся в застое – состоянии, которое во многом противоположно жизни.

Красная Шапочка была не одна в своей депрессии, а вместе с бабушкой, ее шаманкой, и вышла оттуда, вооруженная бабушкиной мудростью и готовая к действию. Подобно Марии из книги профессора Мегеда, которая кружится в танце у костра, Красная Шапочка делает все необходимое, чтобы избавиться от хищного зверя и продолжить свой путь: будто следуя указаниям инструкции по искоренению волков, она «притащила поскорее больших камней и набили они ими брюхо волку»[66]. Наконец-то, повинуясь своей интуиции, она совершенно естественно спешит «притащить» камни; носится туда и обратно, тащит в своих по-детски маленьких нежных ручках тяжеленные булыжники. Красная Шапочка возводит каменную пирамидку; так что, если когда-нибудь ей придется вернуться, она будет знать, что в пропасти этой опрокинутой горной вершины она уже побывала и даже нашла путь наверх[67].

Чем тяжелее становится волк, тем легче становится она; булыжники, наполняющие волчье брюхо, больше не давят на ее плечи. Ну а волк? Он спит. Охотник сдирает с него шкуру, Красная Шапочка набивает в него камни, а он спит таким крепким сном, будто он сам своего рода Спящая Красавица, которой суждено проспать вечность или, по меньшей мере, столетие, будто он взял на себя ее смертельную депрессию. А затем он просыпается, пытается вскочить, и в первый момент кажется – и нам, и волку, – что «жизнь вернулась на круги своя», но камни перевешивают, он не выдерживает их тяжести, падает и умирает. Иногда, уже после того, как депрессия осталась позади и мы даже перешли к активной жизни, проходит немало времени, прежде чем становятся заметными результаты проведенной нами огромной созидательной работы и в результате нашей депрессии становится ясно, что она свою миссию закончила.

Каравай

И были все трое очень и очень довольны. Охотник снял с волка шкуру и отнес ее домой. Бабушка скушала пирог, выпила вина, что принесла ей Красная Шапочка, и начала поправляться да сил набираться, а Красная Шапочка подумала: «Уж с этих пор я никогда в жизни не буду сворачивать одна с большой дороги в лесу без материнского позволенья».

Волчью шкуру забирает себе охотник, являющийся, в свою очередь, одной из дополнительных сторон хищника, она ему, несомненно, понадобится в полнолунные ночи.…

А вот Красная Шапочка не берет себе ничего на память о кровожадном злодее. Ей не нужна его шкура в кровати или ожерелье из его клыков на шее: такого рода амулеты сохраняют энергию их изначальных владельцев, и для того чтобы освободиться от них раз и навсегда, желательно держаться от подобных вещей подальше.

В то время как Красная Шапочка делает выводы и набирается мудрости, бабушка пьет вино и съедает пирог, присланные ее дочкой, и выздоравливает. Ведь с самого начала этот полный приключений поход был затеян с одной целью – поправить здоровье бабушки. И ее дочь, мать Красной Шапочки, использует самое проверенное и надежное лекарство: еда и питье. Сила и радость. Пирог, который вернул к жизни бабушкину душу благодаря своей калорийности, вне всякого сомнения, доставил ей большое удовольствие – непременную составляющую радости и веселья. А вино, кроме своих лечебных свойств, как признавал сам царь Давид, «веселит сердце человека», раскрепощает тело и душу, заставляет их смеяться. «Счастье всегда следует за тем, кто весел» – говорил рабби Нахман из Брацлава тем, кто обращался к нему за рецептом, как вылечить душу. Остается добавить, что вино и пирог издревле символизировали основной матриархальный цикл: вино – конечный результат трансформации, в ходе которой виноград умирает, претерпевает качественные изменения (бродит) и рождается заново; пирог (в некоторых переводах – каравай хлеба), обычно круглой формы, как солнце, как яйцо, которое у многих народов является непременным атрибутом поминальной трапезы, символизирует круговорот жизни, беспрерывно чередующиеся смерть и возрождение. Возобновление этих элементов в исконном женском начале, воплощением которого и служит бабушка, способствовали ее исцелению, а заодно и завершению ученичества Красной Шапочки. Бабушка – «начало всех начал», как называет себя Афродита, богиня красоты и любви, плодородия, вечной весны и жизни – выздоравливает; и все, чего ей не хватало для полного исцеления, содержится в пироге и вине.