Сказки Ледяного спокойствия - [21]

- Ты на мою кровать погляди! Вся заляпана-захватана! - Михайла Потапыч вцепился Настасье Петровне в шерсть.

Про нетронутую, хорошо застланную кроватку Мишутки никто не вспомнил. О нем вообще забыли.

- Свежатинки захотилось? - ревели родители в унисон.

Летели клочья.

Мишутка от страха убежал на чердак, где нашел, как он догадался, сюрприз, приготовленный ему к Новому Году. Это была огромная кукла - совсем как живая. Он стал играть с куклой и позабыл обо всем на свете.

51. Никита Кожемяка

Раздался звонок.

- Мы взяли Змея, - сказали в трубке.

- Мы взяли его с поличным, даже пальцы сохранились, - сказали дальше. И он уже раскололся до самой развилки.

- Под кем? - тяжело задышал капитан. - Под кем он ходит? Кто круче Змея?

- Под Никитой Кожемякой.

- Едем! - капитан вскочил, схватил и надел шапку, а шинель надевал уже на бегу.

...Полуподвальная квартира была обставлена с дешевым и низкопробным шиком. Фарфоровые кошечки, поеденные молью покрывала с вышитыми павлинами и райскими птицами.

- При чем тут я, у меня массажный салон! - орал Никита Кожемяка, прикованный наручником к водопроводной трубе. - Я кожи мну, я известный специалист, у меня есть лицензия и санитарная книжка от грибка и чесотки!

- Ты, падаль, притон здесь содержишь! - орал в ответ гоблин, прикрытый маской. - Не стыдно - здоровый такой кабан, а без регистрации, с Киева, девок себе понабрал, они на тебя ишачат, сутенер сукин! Девчонки, он вас не обижал?

Пятерка девчонок годами от шестнадцати до сорока шести жалась по углам.

- Паспорта отобрал, - пропищала средняя. - Иначе, говорит, кожу намну. Две трети отбирал, что платили.

- Врут, врут они! - скрежетал Кожемяка. - Я массажист, у меня клиентура. Я мануальный терапевт, я остеопат! Да ты знаешь, какие надо мной люди? От Киева до Черного моря - это все моя территория, я ее контролирую.

- Вижу, - капитан как раз листал записную книжечку. - Тебя сдал Змей... - Одна из девиц осмелела, подошла и что-то прошептала капитану на ухо. - Ого! Оказывается, тебя и самого заказывали! На дом! С доставкой! Теперь я знаю, кто над тобой!

Никита Кожемяка обмяк.

- У меня педикюр, пирсинг, тату, - бессмысленно бормотал он.

- И под тобой. Все с тобой ясно, - заулыбался капитан. - В зоне будешь Никитой Кожедвигой. Давай, Никита, меняй погоняло... Сделают тебе и педикюр, и тату насчет педикюра. А станешь возбухать - то и пирсинг...

52. Овощное восстание

Консервный нож завис в сомнении над несколько вздувшейся банкой.

На этикетке значилось: "фрукты и овощи: сок с элементами плоти и мякоти", дата выпуска - неразборчива.

Тонкие, скрипичные пальцы осторожно погладили надпись. Банку встряхнули, в ней булькнуло, и кто-то будто бы крикнул: "Мне отдавили ногу!"

Владелец банки посмотрел на часы и решил, что у него еще есть немного времени. Не зная законов физики и больше работая по гуманитарной части, ошибочно считая ее таковой, он опустил свою банку в кастрюльку с кипящей водой, уселся на табурет и принялся ждать.

"В конце концов, там нет ничего мясного, - подумал молодой человек, поправляя сережку в ухе. - И рыбного нет, и грибного. Сплошные овощи и фрукты, нечему портиться. А десятиминутное кипячение уничтожит любой ботулизм".

Он взял тряпку; тряпкой, в свою очередь, вынул банку из кипящей кастрюльки, поставил на стол и вторично замахнулся ножом.

Теперь он решился всерьез и ударил.

Из дырки - "подземный ход!" - орали в банке - ударила тугая струя, состоявшая из овощных и фруктовых соков с элементами плоти и мякоти. Она была горячая, и ударила для начала в глаз, а дальше уже, гейзером - в ослепительно белый потолок.

Откуда-то снизу, со дна банки, Чиполлино вопил: "Революция! Революция!"

- Проклятье! - молодой человек выхватил носовой платок, прижал к лицу. - На кого я похож! И я нуждаюсь в регулярном овощном питании!

Помимо прочих бед, безграмотный юноша опаздывал на поезд "Голубая Стрела". Он так и не успел подкрепиться, а овощи-фрукты восторженно перли на волю, ошарашивая пространство самонадеянными лозунгами.

53. Огниво и Три Толстяка

Мужчинка в трениках вбежал во двор, помавая мусорным ведром. Хотел закурить, да забыл дома спички.

- Эй, служивый! - окликнул он солдата, который шел себе мимо в парадной дембельской форме и слегка покачивался. - Огонька не найдется?

- Все найдется! - уверенно молвил служивый. Неспешно вынул замысловатую зажигалку, достал портсигар: - Бери, угощайся! Я только что с юга, с курорта, с таджикской границы... Позывные - Насруллла! Я нынче добрый, гуляю!

- Да я... - Мужчинка помялся, махнул рукой и поставил ведро. Благодарю.

Сержант чиркнул зажигалкой, и, стоило им прикурить от нее папирос из портсигара, явились три чудища, три здоровущие собаки с глазами-блюдцами: поменьше, средняя и самая большая.

- Кусь! - шутливо притопнул служивый. Собаки присели. - Отставить. Не боись, - успокоил он мужчинку. - Мои это, оттудова. Щенками взял, верблюжьим молоком выпаивал. Взял, когда с ними еще одного духа взяли. А собачатина расселась по его шакальим мешкам: один - с медной деньгой, второй - с серебряной, третий - с золотой. Духа - в дупло, как в сказке, потом в расход. Мешки - в комендатуру, щенков - мне... И чиркальце прихватил.