Сказки для взрослых детей - [53]
И однажды его осенило: всё дело в священной розе! Ему ведь было известно предание, повествующее о том, что белая роза хранит весь остров и, в частности, царей. Нужно ослабить силу Розы, вследствие чего начнёт слабеть и царь, и его власть.
Но открыто пройти к цветку без царя, чтобы причинить ему вред, жрец не имел возможности, поскольку подземный путь начинался в царском дворце. Тогда жрец начал думать над тем, как бы сделать брешь в прочной стене из леса, окружающего священную розу. За столетия, прошедшие с момента его посадки, заросли деревьев сделались непреодолимыми не только для человека и зверей. Казалось, что даже маленькому комарику будет не под силу пролететь между тесно прилегающими друг к другу стволами грабов, ясеней, кустарников и лиан. Находясь в вольготных условиях, лишённый какой бы то ни было угрозы, куст белой розы значительно окреп за это время. Его размеры значительно увеличились: крайние стебли уже почти вплотную приближались к стене из деревьев.
Но жрец не унывал. Сила ненависти пробудила в нём упрямство. В первую же безлунную тёмную ночь он, как вор, пробирался между домов, стремясь поскорее оказаться за пределами столицы. В руках он держал небольшой топор и пилу, которая могла резать деревья совершенно бесшумно. По его подсчётам, ширина лесополосы могла достигать ста шагов. Если учесть, что на каждом метре произрастает, как минимум, пятьдесят деревьев, ему придётся посвятить работе много ночей…
Ему показалось, будто под ногами задрожала земля, когда он нанёс первый удар топором. Сверху посыпались листья и пыль, пересохшие сухие веточки и остатки птичьего помёта. Стало страшно… И ничего удивительного в этом нет, если учесть, что человек не способен видеть то, что происходит вокруг него в темноте. Однако знание этой простой истины не помешало Хун-Ахаву испытать подлинный первобытный страх. Сердце застыло в груди, потом ушло куда-то в пятки, а в голове, как раненная птичка, забилась мысль: «А вдруг сейчас на меня обрушится гнев того существа, которое являлось во сне первому царю?»
Но прошла минута, другая… Ничья карающая десница не поразила жреца. Он успокоился и продолжил своё чёрное дело. Удар за ударов, одно движение пилы за другим, капля за каплей пота… Работа продвигалась крайне медленно, инструменты тупились о крепкую древесину, руки быстро уставали. К рассвету Хун-Ахав обнаружил, что сумел продвинуться вперёд всего на один локоть. С такими успехами ему придётся истратить на работу всю оставшуюся жизнь.
Спеша домой, чтобы привести себя в порядок, он напряжённо размышлял о том, что можно придумать для скорейшего внедрения в жизнь своего чудовищного плана. Оказавшись в стенах родного дома, он быстро привёл себя в порядок и поспешил к царю — приблизилось время, когда оба должны идти к белой розе.
Как ни старался жрец скрыть своё натруженное состояние, царь, едва увидев его, удивился:
— Что с тобой, друг мой? Не пришлось ли тебе, случайно, всю ночь рубить дрова?
Испугался Хун-Ахав этих слов: показалось ему, будто царь обо всё осведомлён. «Рубить» и «дрова» — эти два слова заставили его побледнеть и ощутить, как задрожали ноги от страха. Но, сделав над собою чудовищное усилие, жрец изобразил улыбку, произнося первое, что взбрело в голову:
— Ничего особенного: я просто заболел, температура у меня…
Но эти слова насторожили Атласа.
— На нашем острове у кого-то возможна температура? Нет, друг, тут что-то не то, потому что никто на острове не болеет уже много лет.
Однако у повелителя не оставалось времени задумываться над причиной усталого вида жреца: надо было спешить к розе.
На обратном пути Хун-Ахав, вспоминая об объёме труда, выпавшего на его долю, подумал: «А может, воткнуть в его спину кинжал, который очистит мне путь к престолу?» Но нет, нельзя. Рану обязательно увидят врачи и бальзамировщики, его обвинят в преступлении и казнят… Эти мысли способствовали усилению сердцебиения у предателя. Дышать вдруг стало трудно… И в этот момент он вдруг обратил взор на ряды факелов, прикреплённым к стенам подземного хода. Они производили много дыма, в силу чего и становилось трудно дышать. Но не дым привлёк внимание Хун-Ахава, а огонь, освещающий путь.
Огонь… Согласно преданию, он стал первопричиной появления Атлантиды под солнцем. Огонь создаёт и разрушает. Вот, кого следует пригласить в союзники для задуманного чёрного дела! Стоит всего лишь поджечь лес, а огонь всё остальное завершит сам…
В этот день жрецу предстояло совершать жертвоприношение в храме Адоная. Во дворе и перед входом в обиталище бога собралось много тысяч людей. Все дожидались чуда, которое привыкли созерцать ежегодно: после возжигания курений сам по себе синим пламенем зажигался факел, установленный на главном алтаре. Считалось, что до тех пор, пока раз в году происходит такое явление, страна будет благоденствовать. Увы, на сей раз, несмотря на правильность исполнения обрядов, факел не зажёгся. Это породило среди народа страх и ропот. Кто-то выразил сомнение в жреце, другие предложили искать виновников среди власть имущих. Ничего подобного доселе не происходило, потому ни царь, ни сановники не были готовы к этому. Толпу удалось задобрить и отправить по домам, но страх остался в сердце каждого человека. Страх неопределённый, мистический, глубокий, но никто не знал, откуда ждать беды. Крестьяне, работая в полях, рыбаки, раскидывая сети по водной глади, ремесленники, трудясь на очередной амфорой, — все то и дело обращали взоры в небеса или к древним горным вершинам, красующимся в нескольких километрах от столицы. Откуда могла прийти беда?..
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.