Сказки американских писателей - [34]

— Ладно! — вскричал маленький гальего. — Такая свеча существует, я её принесу в мгновение ока.

Промолвив эти слова, он пустился домой и вскоре явился с огарком восковой свечи, тем самым, который он нашел в ларчике сандалового дерева.

Мавр взял его в руки и понюхал.

— Эта свеча, — сказал он, — изготовлена из желтого воска, к которому добавлены редкие и драгоценные благовония. Именно о такой свече и говорит рукопись. Пока она горит, заклинанию послушны крепчайшие стены и наиболее сокровенные тайники. Но горе тому, кто замешкается и даст ей угаснуть. Расступившиеся стены сомкнутся, несчастный попадет под власть чар и навеки останется вместе с сокровищами.

Они условились испытать заклинание в ту же ночь. В поздний час, когда не бодрствует никто, кроме сов и летучих мышей, они поднялись на поросшую лесом гору Альгамбры и подошли к страшной башне, окруженной деревьями и прославленной множеством жутких преданий. Пробираясь при свете фонаря сквозь заросли кустов и груды камней, они отыскали вход в её подземелье и со страхом и трепетом сошли по ступеням лестницы, пробитой в скале. Она вела в пустое, сырое и мрачное помещение, из которого новая лестница спускалась в ещё более глубокий подвал. Подобным образом им пришлось пройти по четырем лестницам, спускавшимся через такое же количество расположенных одно под другим подземелий, причем пол четвертого оказался глухим и непроницаемым, и хотя, согласно преданию, под ним находились ещё три подземелья, утверждали, будто проникнуть в них невозможно, так как доступ в эту часть башни преграждают неодолимые чары. В этом подземелье было сыро, холодно и пахло плесенью, а фонарь бросал лишь несколько слепых и тусклых лучей. Мавр и гальего некоторое время томились здесь ожиданием, пока наконец не послышались отдаленные и глухие удары часов на сторожевой башне. Пробило полночь. Лишь только замолк последний удар, они зажгли восковую свечу. Распространился запах мирры, ладана и стираксы[37]. Мавр глухим голосом принялся читать заклинание. Не успел он окончить, как из-под земли послышался гул. Земля задрожала, пол расступился, и под ним открылась новая лестница. Трепеща от страха, они сошли вниз и с помощью фонаря обнаружили, что попали в подземелье, стены которого испещрены арабскими надписями. Посредине находился большой окованный семью стальными обручами сундук, по краям которого сидели в полном вооружении два очарованных мавра; они были неподвижны как статуи, ибо пребывали во власти колдовских чар. Перед сундуком стояли кувшины, наполненные золотом, серебром и драгоценными камнями. Погружая в самый большой из них свои руки по локоть, наши кладоискатели всякий раз вытаскивали пригоршни монет из светлого мавританского золота, браслеты и другие золотые украшения, а иногда им попадались роскошные ожерелья из заморского жемчуга. Дрожа всем телом, почти задыхаясь от волнения, набивали они свои карманы добычею и тревожно косились на двух угрюмых и неподвижных зачарованных мавров, смотревших на них немигающим взглядом. Наконец, побуждаемые страхом — им почудился какой-то воображаемый шум, — они, толкая друг друга, пустились по лестнице и, достигнув верхнего подземелья, погасили свечу.

Тотчас же раздался грохот, и пол снова сомкнулся.

Исполненные ужаса, они не останавливались до тех пор, пока не выбрались из башни и не увидели звезд, мерцавших в просветах деревьев. Затем, усевшись на траве, они поровну разделили добычу, решив на этот раз ограничиться только сливками, которые им удалось снять с кувшинов, и надеясь побывать там ещё раз и опустошить их до дна. Дабы не сомневаться во взаимных добрых намерениях, они поделит ли также чудодейственные талисманы, причем одному достался свиток, другому — свеча. Покончив с этим, они с легким сердцем и тяжелыми карманами отправились обратно в Гранаду. Спускаясь с горы, предусмотрительный мавр шепнул на ухо простодушному водоносу слово совета.

— Дружище Перехиль, — сказал он, — все происшедшее должно остаться между нами, пока мы не спрячем сокровища в безопасное место. Если слух о них дойдет до ушей алькальда, мы погибли.

— Разумеется, — ответил гальего, — это — сущая правда.

— Дружище Перехиль, — продолжал мавр, — ты — человек благоразумный, и я не. сомневаюсь, что ты не станешь болтать, но ты не один, у тебя есть жена.

— Моя жена не узнает об этом ни слова, — решительно заявил маленький водонос.

— Довольно, — сказал мавр, — уповаю на твое благоразумие и обещание.

Никогда ни одно обещание не давалось, быть может, более твердо и искренно, но… увы! Разве муж может утаить что-нибудь от жены? И конечно, ничего не мог утаить водонос Перехиль, который был одним из самых любящих и покорных мужей. Возвратившись домой, он нашел свою жену мрачно забившейся в угол.

— Чудесно! — вскричала она, едва он вошел. — Ты изволил наконец воротиться, прошлявшись ночь напролет. Удивляюсь, как это ты не привел с собой нового мавра!

Затем, разразившись рыданиями, она стала ломать свои руки и бить себя в грудь.

— О, как я несчастна! — воскликнула она. — Что меня ожидает? Мой дом разорен и ограблен нотариусами и альгвазилами, мой муж — бездельник, который, вместо того чтобы зарабатывать на семью, днем и ночью шляется с неверными маврами. О, мои дети! Мои бедные дети! Что ожидает вас? Нам предстоит побираться на улице!