Сказка в дом стучится - [72]
— Не моя, а Наташина. Ей не нравилось, что ребенок за тобой по пятам ходит.
— И мне это не нравилось. У меня этого дома хватало с Вероникой. Я до потолка прыгала, когда ее в садик взяли. Я бы ее и в выходные оттуда не забирала. И к вам вырывалась с вечным скандалом, потому что якобы променяла свою семью на чужую, а лучше бы за сестрой смотрела. А я жила только у вас да в театралке. Дома выживала. Школу, кстати, тоже терпеть не могла… Как и уравнения с двумя неизвестными.
— Тебе мальчики кнопки канцелярские подкладывали под задницу? Поэтому ты сейчас шпильки мне вставляешь?
— В двухтысячных уже нормальная школа была. Кнопки и жвачки остались в твоих девяностых.
— Тогда что ты постоянно язвишь? Или кого любим, того и бьем?
— С какой стати ты решил, что я тебя люблю? — почти выкрикнула я, радуясь, что не вижу его лица. Только слышу колотящееся сердце.
— Ну, с той, что мы пять лет прожили бок о бок. А теперь ты заявляешь, что я тебе посторонний.
— Я приходила в гости к Марианне. Ты и твой сын, и твоя жена шли в нагрузку. В физическую. С которой приходилось мириться. Ну и в отместку я иногда притаскивала к вам Веронику. Ну, когда, мать ставила мне ультиматум: либо я еду к вам с сестрой, либо никак. Ты просто как-то забыл про это. Интересно, а фотки у вас сохранились, где она с Никитой? А то мама все выкинула, пока я была в Смоленске. Уничтожила все напоминания о вашей семье. Машина вот ей поперёк горла всю жизнь стояла. Она ни разу в нее так и не села. Даже ради Меги. Вот такие дела. Вопросы остались?
— Вопросов нет, — он взял меня за плечи и смотрел в такое же уставшее, как и у него самого, лицо. — Я понимаю, что нам будет очень тяжело строить отношения с твоей мамой. Нормальные люди сбегают на необитаемый остров от вездесущих родственников, но это, увы, не наш с тобой вариант. Хотя на ночь я могу тебя от всех избавить. Сенька уже большой. Геле больше не нужно жить с нами. Она может приходить ранним утром. С готовкой вот сложнее. Если только покупать готовое или кто-то будет приходить днем готовить обед и ужин. Тогда завтраки на тебе. Я не могу повесить на бедную Гелю ещё и кухню. Это только Марина Сергеевна могла пахать на всех фронтах и все успевать. Нам реально повезло, что она оказалась свободной, когда нужно было выхаживать Сеньку. И Никита вспомнил свою няньку, и она нашла к нему более-менее сносный подход. Но в полтора Сенькиных года бабушка Марина сказала, что не в состоянии присматривать за шустрым ребенком. И пошло, поехало. По дури я попросил сестру пожить с нами, чтобы она присмотрелась к няням, наняли двух посменно, чтобы у них были выходные. Тогда и решили переехать на дачу, чтобы не наступать друг другу на ноги…
— А что, пятая комната делала вам погоду в родительской квартире? Могли бы давно разъехаться, — выдала я непонятно к чему…
— Не могли, — по Терёхинским губам скользнула злая усмешка. — Перед кем бы тогда Наташа играла в хорошую жену? Она же первым делом втерлась ко всем в доверие, чтобы ее считали находкой для непутевого сыночка. Вот кому надо было в театре играть, а не тебе!
— А ты меня на сцене не видел! И вообще я не актриса, я кукольница. Это совершенно разные специальности. И хватит оговаривать Наташу. У каждой медали две стороны. Уверена, она бы о тебе тоже много интересного рассказала бы.
— А ты бы ее слушала?
Снова ухмылка — злая, садисткая. Бедный, как же его до сих пор колбасит от ее предательства.
— Бабы постоянно своих мужей обсирают. Мне такие разговоры не интересны. И будь Наташа жива, ты бы меня никаким местом не заинтересовал…
— А тут, значит, каким-то местом заинтересовал?
И снова этот взгляд — точно пуля прошла через сердце на вылет. Я пошатнулась. Он меня подхватил, под лопатки, до жути острые. Сейчас снова притянет к себе и расплющит по груди…
— Я не знаю, что произошло. Помутнение рассудка… Луна не в той фазе. Ангелам скучно стало, поржать решили… Или Марианна… Или ты был в курсе изначально?
— Снова ты меня на лжи пытаешься словить, да? — в его голосе слышалась злость. — Я попался в расставленные сети. И рад этому. Как хочешь, так это и ешь. Мне плевать на Марианну и ее планы. У меня на тебя имеются свои собственные. И, очень надеюсь, что они у нас теперь общие.
— На субботу общие, — выдала я сухо. — Больше ни на что я не соглашалась.
— Пока. Я же не тороплю тебя с ответом. Только с душем. Иди в него, а я пока кровать перестелю. Полотенце возьмешь в шкафчике прямо в ванной. Фен там же.
— Я волосы в девять часов вечера вымыла…
— Ну не мой… Волосы! Саша, ну чего ты стоишь? Тебе меня не обойти, что ли?
— Обойти!
Это я так думала. Шаг в сторону… Не расстрел, но почти. Прострел — в сердце и пояснице. Он сгреб меня в охапку и шагнул совсем не в сторону ванны.
— Потом перестелим кровать… — ответил он на незаданный вопрос.
Свет не зажег, но по дороге ничего не снес — он же дома. Уронил сразу на одеяло или покрывало, какая к чертям собачьим разница…
Глава 40 "За живое"
— Ты все ещё хочешь в душ? — прошептал Валера мне на ухо.
— А ты все ещё хочешь перестилать кровать? — откинула я его лицо от себя, расплющив ладонью нос, которым он пытался меня щекотать.
Себастьян Лок, блистательный и богатый, глава могущественного американского семейства, и его бывшая жена, журналистка Вивьен Трент, и после развода поддерживают дружеские и доверительные отношения. В одну из встреч Себастьян признается Вивьен, что захвачен новой страстью как никогда прежде.Но проходит всего несколько дней, и Вивьен получает неожиданное сообщение… Именно оно и заставляет молодую женщину обратиться к прошлому, чтобы найти объяснение случившемуся. Новые обстоятельства жизни бывшего мужа заставляют Вивьен в ином свете увидеть близкого и дорогого ей человека.
Еще недавно Арине Острожиной, сдержанной и консервативной, казалось, что все расписано на десять лет вперед, но тут на пороге дома появляется маленький мальчик, и спокойная и размеренная жизнь в мгновение ока разлетается на кусочки. Как вы поступите, если вам подкинули ребенка? Наверное, позвоните в милицию? А героиня этого романа решает оставить его себе… Оставить, несмотря на то что он рушит идиллию простой и привычной жизни. Раскрыта семейная тайна, годами скрываемая от окружающих, с женихом приходится расстаться, но вместе с внезапными переменами в дом героини стучатся счастье и любовь.
В новом ярком романе Ангелины Масляковой причудливо и замысловато переплелись женские судьбы. Женщина за тридцать… Это гремучий коктейль из прожитых лет, неудовлетворенных желаний и амбиций, мечтаний о неземной любви, неуверенности в себе, наглости и скромности, страха смерти. Так какова же цена жизненных соблазнов, как противостоять неумолимой судьбе, тяготеющей над каждым человеком?
Представьте себе картину: по городу едет свадебный лимузин, а из люка в крыше, размахивая букетом, торчит уже сильно беременная невеста. Как положено, в белом платье, с длинной, летящей по ветру фатой. Феерическое зрелище, не так ли?.. Однако если девушка поставила себе целью отметить свадьбу по-настоящему торжественно и пышно, ей не помешает даже стадо носорогов. Настя праздновала самый счастливый день в своей жизни уже в третий раз, но отнюдь не с меньшим размахом и энтузиазмом, чем раньше. Глядя на счастливую невесту и немного подавленного, закованного в костюм, как в броню, жениха, Сергей, журналист и психолог, задумался о свадьбах.
Они выросли в разных мирах, но однажды встретились, чтобы стать подругами на всю жизнь. Очаровательная дочь американского миллионера, с детства не слышавшая слова «нет» и считающая жизнь забавной игрой… Изысканная англичанка, выросшая среди художников и поэтов и покорившая Голливуд своей красотой и талантом… Прекрасная как богиня турчанка, из нищего квартала попавшая в королевский дворец… Они вместе противостоят интригам врагов и завистников, вместе добиваются успеха и помогают друг другу обрести счастье.
Неосуществившиеся мечты о настоящей любви вынуждают героиню романа искать спутника жизни через службу знакомств. Однако встречи с претендентами на ее руку и сердце оборачиваются для нее глубокими разочарованиями. Предложения из-за рубежа также не оправдывают ожиданий. Но письмо бизнесмена из Петербурга, откликнувшегося на объявление, кажется, вселяет надежду на счастье…