Сказка о Снежной Королеве - [35]

— Посиди здесь, — сказала Анжелика дочке и спустилась с Романом вниз. Они обнялись и поцеловались; это было похоже на прощание мужа с женой, если бы Анжелика не оглядывалась воровато в сторону автобуса: не видит ли их поцелуй дочь.

— Ну все, давай, — сказала она торопливо. — Будешь скучать?

— Я не успею заскучать, наверно, — ответил Роман. — Ты же не на месяц уезжаешь.

— Ну, ла-адно, — протянула Анжелика немного обиженно. Роман тут же пожалел, что сказал так.

— Будешь подъезжать к Петербургу, позвони мне на трубку, — напомнил он давно договоренное. — Я сразу поеду тебя встречать.

— Мама, мама, а вон смотри, «Мерседес» какой крутой! — закричала Анжеликина девочка, повиснув на поручнях автобуса. — «Шестисотый», наверно!

* * *

Финляндия была чудесной страной. Каких-то шесть часов езды на автобусе — и другой, чистый, умытый, холодный мир, скалы из красного камня слева и справа от шоссе, увитые плющом, напоминающие по структуре ореховый шербет. Пили кофе на автозаправке, туалет, не на туалет похожий, а на гостиную в доме нового русского; мягкие булки с джемом, вкусные до ненастоящести, густое, как сливки, молоко. Катенька была в восторге от всего, всему радовалась — и огромным белым полотенцам в гостиничном номере, теплым, пушистым, и удобным постелям, застеленным хрустящим бельем, и уютному креслу. «Мама, а мы здесь жить останемся?» Из окна — вид на железную дорогу и город вдали, странно волнующее ощущение нового, все те же красные скалы. Понеслись экскурсии по городу, храм в скале, море свечей, музыка, гладкие скамьи, потом центральная площадь, провинциальная до удивительности, простенький храмик, клумба с памятником в центре площади. Повсюду — осенние цветы, будто и не конец сентября, будто и не север. Ресторан в гостинице, куда Анжелика притащила Катеньку обедать, витиеватые мраморные колонны, алая роза на столе, пицца с ананасами, мороженое. Вечером — поездка в аквапарк, вот уж где Катенька визжала от счастья: горки, аэротрубы (в одной из них Анжелика испытала и себя, летела в полной темноте, под музыку, отвесно вниз, потом по спирали, вместе с потоками воды, какие-то светящиеся круги и полосы пролетали мимо), подземная река, бассейны с теплой и холодной водой, «море» с волнами и надувными плотами, пальмы, цветы…Наутро поехали в огромный универмаг покупать подарки. Роме Анжелика купила крохотный сувенир, магнитик в виде медвежонка для холодильника, а Катенька нашла мечту свою — игрушечных львят из мультфильма про Короля Льва, давно хотела. Анжелика купила себе кожаное платье, маме — шикарные бокалы под шампанское, еще ерунды всякой… Деньги не считала, все купленное так сильно отличалось от питерских товаров… или Анжелике так казалось. По крайней мере, чувствовала себя ужасно крутой, с сотовым в сумочке, в дорогих сапогах и длинном пальто. Когда вечером поехали уже без экскурсионного автобуса гулять по городу вдвоем с Катенькой, на нее все оглядывались. Даже здесь, в равнодушной Финляндии — с восхищением. Фотографировались на фоне смешных небольших особнячков, блестящих универмагов, непонятных памятников — и неизменно в объектив попадали аккуратные клумбы, неяркие цветы, щедро усыпанные сверху пожелтевшей листвой. Перед сном посетили гостиничную сауну, бассейн, все чистое, вкусно пахнущее. Катенька восторгалась «звездным небом» из маленьких лампочек в сауне, разноцветной подсветкой в бассейне, ярко выкрашенными скамейками, розовомраморной душевой. В последнее утро успели погулять только в парке за гостиницей, забрались на эти скалы — красные, чужие, — посмотрели сверху на город… Вот и все, собственно, деревья на прощание осыпали светло-желтые листья… И снова автобус. По пути рыбная ферма, где еще живую, оранжевую, трепещущую вмиг разделали для них, приправами присыпали и в бумагу завернули. Потом магазин при кондитерском заводе, огромные пластиковые пакеты с разноцветными мармеладками, шоколадом, пастилой, бесконечные полки сладостей, детская мечта. Еще пара кафе, еще магазин на выезде из Финляндии, и вот уже они с Катенькой стоят с набитыми сумками у гостиницы «Октябрьская», там, откуда началось их путешествие, и высматривают Ромин «Опель» среди припаркованных машин. Вновь реальность, поездка эта заграничная будто привиделась, приснилась, растаяла воспоминанием, терпким малиновым привкусом мороженого на губах. Вот они с Ромой идут по Анжеликиной улице, Катенька уже спит, наверно, с новенькими львятами в обнимку, дома, а здесь — промозг-лая реальность. Фонари оранжевые, тяжелая дымка ночного тумана, зябкий осенний воздух. Анжелика, поддерживая незатейливую беседу, мучилась, как бы поестественнее подарить Роме сувенир, этого фарфорового медведика с магнитиком. Медведик приятно оттягивал карман, Анжелика тискала его ставшей уже влажной от напряжения рукой. Подарок казался маленьким и смешным. Наконец, решившись, демонстративно порылась в недрах кармана, вытащила на свет божий. — Держи. Это тебе. Рома внимательно рассмотрел фарфорового зверька, улыбнулся, понял сразу — Это я? — Ну, наверно, — смутилась Анжелика. — Спасибо. Была еще какая-то секундная неловкость, и Анжелика поспешила перевести разговор на другое — Так ты совсем не скучал по мне? — Я все эти дни сидел над программой, — сообщил Рома. — Некогда было. Я с пятницы вечера вот только первый раз из дома вышел. Практически не вставал из-за компьютера. Анжелика улыбнулась натянуто, кивнула. Черные деревья одно за другим выступали из тумана, пугая неожиданной суровостью, протягивая к запоздалым прохожим мрачно нависшие ветки. «Вот она, реальная жизнь, — подумала Анжелика. — А аквапарки с сиреневой водой — это сон. Сон». — Мне жена напомнила одну фразу, — сказал Рома, вглядываясь внимательно в Анжеликино лицо (с тем же выражением, с каким только что изучал заграничный подарок). — «Мы все в ответе за тех, кого приручили». — По отношению к тебе? — поинтересовалась Анжелика. — По отношению к тебе, — веско сказал Рома. Анжелика поежилась, глубже засунула руки в карманы — но там больше не было ничего. Ничего из того, что могло бы согреть сердце. — Что-то ее вдруг заволновала твоя судьба, — продолжал Рома. — Она сказала, что это нечестно с моей стороны — приручать тебя. — Ой, меня фактически невозможно приручить, — отмахнулась Анжелика. — Так уж невозможно? Бледная луна выплыла внезапно из-за туч, ломкая, дрожащая. «Все это точно уже было когда-то, — подумалось Анжелике, — вот только с кем и когда?» Были однажды разборки с Сашкой, вот в этом сквере у дома, но была ли тогда луна?.. Бог ее знает. Приручить… ее приручить… — Не знаю, — сказала Анжелика. — Попробуй. — Я наверно, уже пробую, — невесело усмехнулся Рома. — Ну и как, получается? — Не знаю. Я очень плохо понимаю тебя. Но я очень боюсь, что ты приручишься. — Принц, чтобы приручить Лиса, каждый день садился чуть ближе, — сказала Анжелика. — А ты то становишься ближе, то отдаляешься. Приручения не получится. — А если вдруг получится? — Я очень боюсь зависеть от кого-то, — призналась Анжелика. — Если я почувствую, что это случилось… тогда, наверно, я вернусь к себе. — Куда? — удивленно переспросил Рома. — Туда, — Анжелика подняла глаза, указывая на дрожащую луну. И восхитительные мурашки поползли по спине, когда она увидела испуганное лицо Ромы. Испуганное, непонятно-бледное, похожее на луну в небе.