Сказка о голубом бизоне - [19]

Первой к гребёнке кинулась вертевшаяся в толпе Электра. Она, видимо, волновалась и щетинилась искорками, как рассерженный шмель. Перед самой гребенкой она превратилась в облако, а пройдя её, она снова превратилась в шмеля. Но отклонилась в сторону, и тут же была сбита метким выстрелом, потому что оказалась лазутчиком – Электрой из Антимира, хотя до этого ничем себя не обнаружила.

Человечки – жители страны свободно проходили частокол. Но здесь было модно ходить в длинных платьях. Местные красавицы носили разноцветные балахоны и платья со шлейфами, которые волочились по земле. Чтобы не наступать на платья, передвигаться им приходилось мелкими шажками. Сами они изящно миновали гребенку, однако шлейф нередко запутывался. Когда он цеплялся, они безжалостно обрывали его. И он разлетался по свету, демонстрируя красоту чудесного платья. Так разлеталась по свету мода, а платье тут же восстанавливалось.

– Смешно, – отметил Художник, – здесь платье может разгуливать самостоятельно, без хозяина.

Подошла и их очередь. Маленький Охотник свободно прошёл через гребёнку, а Художник не смог – щели между её прутьями были для него узкими. Его провели через боковую калитку к столику, за которым сидел писец. Рядом стоял, широко расставив ноги, патрульный офицер. Перед ним, виновато переминаясь, топтался Маленький Охотник, и Офицер монотонно и безразлично отчитывал его. Перечислив все новые поправки к законам, Офицер в заключение сказал:

– А теперь сдай оружие. Ты арестован, потому что ты оставил пост.

– Да, но я израсходовал свою пулю – Электру и поспешил за новой, оправдывался Маленький Охотник.

– Хорошо же ты спешил, – рассмеялся Офицер. – Склад там, а ты – здесь, в городе. По нашим сведениям за это время из Антимира в Мир прорвались три Гиперона. Еще не подсчитан полностью нанесённый ущерб. Пока ты болтался здесь…

– Я сопровождал чужестранца.

Патрульный Офицер был вежлив. Пока у власти находился король Изящество Второй за грубость строго наказывали. Но недавно король отправился в кругосветное путешествие. В его отсутствие караульный начальник – сержант Дубас издал приказ, которым он возвёл себя сначала в чин майора, а потом и генерала. Сразу сделавшись очень важным, он постоянно повторял:

– Арестовывайте, арестовывайте. К возвращению короля очистим страну. От этого выиграет Мир. Кто станет возражать против благополучия Мира?

Караульная служба требовала суровости. Поэтому Патрульный Офицер строгим голосом потребовал документ.

– Ваш документ?

Художник развёл руками. Никаких документов у него с собой не было..

– Тогда покажите знак качества.

Художник совсем забыл, что проходил испытание в Строительных мастерских и ему выдали почётный диплом, и снова развёл руками.

– Прошу меня извинить, – козырнул Патрульный Офицер и тут же скомандовал солдатам. – Под стражу.

Маленький Охотник попробовал объяснить, что он Охотник и, находясь на действительной службе, исполнял свой долг. Сюда он прибыл с границы, уберегая иностранца, хотя об этом его никто не просил. Он поступил так из вежливости и иначе не мог.

Смотревший на них во все глаза писец был новеньким. До этого он ухаживал за попугаями, но был замечен выдергивающим попугаям хвосты. Король в это время уехал, а генерал Дубас даже похвалил его и назначил писцом. И обещал со временем сделать его старшим писцом, если он будет ловко составлять протоколы.

Новый писец старался изо всех сил. Он составлял протокол, оставляя в нём только плохое и опуская хорошее. Во всех случаях, когда записывал он, обвиняемому выносили обвинительный приговор. На этот раз он записал: «Охотник оставил свой пост и привёл в страну разведчика – чужестранца».

Маленький Охотник снова повторил:

– Согласно неписаным законам гостеприимства я помогал чужеземцу избежать беды.

Писец ничего не записал. Обычно иностранцы появлялись из Антимира и взрывались по пути. Других иностранцев здесь не было. А тут, на тебе, живой иностранец и, конечно, шпион. В этом случае явно пахло наградой.

Патрульный Офицер покручивал усы и рассуждал.

– Все правильно, – улыбался он, – ты спас его от беды и взял беду на себя, а, значит, беда – твоя. Другими словами, ты в беде. Ты арестован и не только за то, что оставил пост, но и за то, что привёл в страну иностранца.

Художнику не терпелось вмешаться.

– Послушайте, – произнес он волнуясь, – спасти от беды – не значит взять беду на себя. Нужно избавиться от бед.

– Да, да, – подтвердил Маленький Охотник, – я пробовал отвести беду…

– Посмотрите на этого путаника, – засмеялся Патрульный Офицер. Он умел хохотать очень заразительно.

Глядя на него, начали хохотать солдаты и смеялись до слёз. Они хлопали себя по бокам, и крупные слезы катились по их обветренным красным лицам. Улыбался, склонившись над бумагой, писец. Наконец окончив смеяться, Патрульный Офицер повторил:

– Под стражу.

Солдаты схватили Маленького Охотника. Дошла очередь и до Художника.

– Ваше гостевое удостоверение, – попросил Офицер.

Удостоверения у Художника не было.

– Вы чей гость: государства или королевского двора?

Художник не знал.

– Кто прислал вам приглашение?

И на этот вопрос Художник ответить не смог.