Сказка о голубом бизоне - [21]

– Что? – спросил Дубас и зевнул, а слон поморщился.

Писец, немыслимо изогнувшись, подал протокол, в котором было указано, что пойманы два лазутчика. Один отрицает всё, другой называет себя пограничным Охотником. По всем законам их следует неотложно казнить.

– И это всё? – зевая спросил Дубас. Он было хотел уже хлопнуть в ладоши, чтобы прозвучал гонг, и крокодил упал с дерева, но во время заметил, что под дерево поставили одного. И крокодил, упав, съест одного, а это неэкономно. Но тут говорящий слон закивал и брезгливо напомнил, что по законам страны перед казнью полагается последнее слово.

Дубас тоже вспомнил и кивнул.

– Последнее слово. Да, покороче.

Художник шагнул вперёд.

– Уважаемый главнокомандующий, – произнёс он, – я чужестранец и прибыл сюда из далёкого Мира. От самой границы на каждом шагу меня подстерегали опасности. А храбрый Маленький Охотник рискуя охранял меня и предостерегал, а потому он вовсе не заслужил наказания. Наоборот, его следует поблагодарить и наградить, чтобы и у другие брали с него пример.

– Не слово, а речь, – поморщился Брезгливый Слон.

– Да, я давал тебе слово, – возмутился Дубас, – а ты произнес целую речь, а речи здесь разрешаются мне одному. Но я ещё не готов говорить. Я ведь ещё не поел и после еды не отдохнул. Но мне пришла в голову мысль: поступай-ка ко мне в охрану. Я – бородач и ты – бородач. И все подумают, что я – это ты, и даже во время моего обеда и сна. Начни служить у меня, и я разрешу тебе ношение синей бороды. Это большая привилегия, потому что только синей бороде разрешается душить своих жен.

– Но она у меня не синяя, – возразил Художник.

– А это зависит от освещения или можно приманить на бороду синих пчёл. Для этого её нужно смазывать синим медом. Соглашайся, чужестранец. У здешних жителей обычно не растёт борода и тех, у кого она всё-таки вырастает, сразу делают начальником.

– Соглашайся, – подтвердил Патрульный Офицер, – в противном случае маршал скажет свою речь – наказание.

– Речь, речь, – зашептали с испугом Солдаты.

Здесь боялись речей Дубаса, потому что умел он заговаривать до слёз. Речь его, как правило, начиналась после завтрака. Он сначала довольно похрюкивал, а потом из неясного бормотания и рождалась речь. Он умел говорить от завтрака до обеда, а отобедав до ужина. И всех, кто был вынужден слушать его, заговаривал до слёз. Солдаты решив, что начинается речь, достали вату для ушей. Но натощак Дубас никогда не говорил, а сегодня он ещё не успел пообедать.

Большой Мозг

Маршала называли Дубасом, хотя настоящее имя его было Куролес. Дубас – было прозвищем, потому что вначале охранной службы он нещадно дубасил всех. По новым законам запрещалось бить арестованного и чаще их отправляли на принудительные работы на маршальский огород. Но Дубас добивался, чтобы арестованные сами просились туда. Он создавал им такие ужасные условия, после которых работа на огороде казалась курортом. Причем их заставляли повторять: «нам нравится, нам здесь очень нравится». И Дубас заявлял без зазрения совести:

– Я – самый любимый в мире маршал, и все поголовно любят меня и сами просятся на мой огород.

Таращивший глаза писец изогнулся и напомнил, что арестованного полагается спросить, нет ли у него личной просьбы и не хочется ли ему на маршальский огород?

– Да, да, – закивал Дубас, а брезгливый Слон только поморщился.

– Есть, просьба, конечно, – ответил Художник. – Я прошу без промедления выпустить из темницы Маленького Охотника. Он спас мне жизнь и достоин не ареста, а награды.

– Не знаю, не знаю. – промямлил Дубас.

И все посмотрели и покивали головами. Ведь камера, где томился Маленький Охотник, была опутана цветами. Со стороны она выглядела пристойно и не выглядела тюрьмой.

В это время из толпы окружающих зевак выскочил верзила с перепачканным сажей лицом. Он смешно, по-клоунски, выбрасывая в стороны ноги, подбежал к слону. И был так высок, что дотянулся до маршальского уха и зашептал в него.

Дубас выслушал его, надул щёки и произнес:

– Вы все что-то путаете, и я не вижу тюрьмы. Есть только расчудесная беседка, где заслуженный Маленький Охотник отдыхает среди цветов. И ему, наверняка, хочется попасть на мой огород. Может, он задумал стать огородником. Что же – вольному воля.

Дубас кивнул и по его сигналу стражники подхватили Художника и беседку-камеру с Маленьким Охотником и потащили на маршальский огород.

Художник не знал, что ему повезло. Обычно арестованных здесь бросали в подвалы, полные голодных крыс. Здесь было два крысиных подвала мокрый и тёмный. В мокром повсюду были лужицы, и мокрые крысы бегали по арестованным, а в тёмном – было сухо, но так темно, что выходило ещё страшней. И поэтому арестованные из подвалов, конечно, просились на огород.

Огород был велик и упирался в стену королевского дворца. На этом месте прежде была площадь гуляний и ярмарок, но затем землю перекопали и устроили дубасовский огород. Недавно маршал был обыкновенным сержантом, а страной правил мудрый король. Он поступал по справедливости, и в особенно сложных случаях запрашивал мудрого совета из Страны Насмешливых Колдунов. Однако тамошние мудрецы как правило были заняты. У них были собственные неотложные дела, и для ответов они придумали Большой электронный Мозг, особенную машину, которая мгновенно отвечала на любые вопросы. На всё про всё. И помогала королю управлять страной.