Сказка для злой мачехи или белоснежка на новый лад - [52]

— Не знаю, — пожала я плечами.

Дым вернулся, волоча в зубах длинный отрез, а точнее отгрыз пеньковой веревки и положил его у моих ног.

— Спасибо, Дым, — благодарно улыбнулась я. — Очень кстати.

Оставив связанного по рукам и ногам лиса размышлять над своим поведением, мы с Дымом решили направить его лапы к обрыву. Из-за поврежденной руки ехать на волке было неудобно, но иного способа передвижения у меня не намечалось, да и Дым, по-моему, уже привык, что вечно таскает Тень у себя на спине.

Карл все так же мирно спал у костра, в который я подбросила половинку полена и сухих веток, чтобы бедолага за ночь совсем не околел. Магический сон крепок, сам по себе страж не проснется, а меня, от того, что он может простудиться, совесть мучает.

— Дым, ты, что там делаешь? — удивленно приподняла я брови, видя, как волк вынюхивает что-то под боком у Карла, при этом пыхтя и энергично махая хвостом.

Я подошла и посмотрела.

— Дым, приятель, ты, что это в женское платье как в свое вцепился? — хохотнула я.

Волк опешил и сердито глянул исподлобья, а мне как какая-то шлея под хвост попала:

— Что, приятель, зацепила тебя Ритка? Женской ласки захотелось? Так я могу попросить — она не откажет.

Зверь смущенно поджал уши и опустил морду.

— Ты, что, — офанарело вытаращилась я на зверя, — серьезно?

Волк кивнул.

— Вот так номер, — поскребла я в затылке.

Волк сердито заворчал, задней лапой подпихивая платье обратно под бок стражу.

— Дым, не в обиду тебе будет сказано, но у вас ничего не получится — ты волк.

Дым закатил желтые глаза к звездному небу, говоря «Удивил, блин, как будто, я об этом раньше не знал».

— А Рита, как ни крути, — человек.

Дым фыркнул: «И об этом знаю».

— Тогда, что ты собираешься делать?

Желтые глаза плутовато сощурились, и уголки волчьих губ приподнялись, рисуя на зверином лице хитрую улыбку. Я озадаченно выгнула брови и уточнила:

— Это как понимать, Дым, ты хочешь ухаживать за Ритой, несмотря на то, что она человек, а ты волк?

Звериная улыбка стала еще шире. С моих губ сорвался нервный смешок:

— Ты серьезно?

Дым кивнул и как-то уж очень просительно посмотрел мне в глаза.

— Стоп, ты что хочешь, чтобы я тебе в этом помог?!

Волк яростно закивал.

— Во, улет, — вытаращилась я на него, ощущая, как мои мозги закручиваются в петлю Мёбиуса, пытаясь найти ответ на вопрос: «Как же я до такого докатилась?» и «Что мне теперь со всем этим делать?»

А Дым ждал, терпеливо так ждал.

— Знаешь, приятель, надо подумать, — вздохнула я. — Может, вы, сперва, поработаете вместе? Как считаешь?

Волк подумал и согласно кивнул.

— Лады. Это я могу вам устроить, но предупреждаю, Рита особа своеобразная, так что ничему не удивляйся.

Зверь насмешливо изогнул бровь. Ну-ну, не верь. Николаса, вон, полгода морозило от моих выходок, прежде чем король не решил махнуть на все рукой, по-королевски щедро простив своей тайной помощнице сразу все ее причуды. «Должна же в женщине быть какая-то загадка?!» — мысленно посмеивалась я. Впрочем, как и героиню советского фильма, которую герой Валентина Гафта необоснованно считал ведьмой, меня в последнее время тоже заставляют стать такой, какой упорно хотят видеть, а именно злой ведьмой. Но мы еще посмотрим, кто кого, дайте только выяснить, что случилось с ведьмой-Ринари. Что-то мне подсказывает сейчас она уже и не рада, что ввязалась в эту авантюру.

— Слушай, приятель, а ты случаем не перевёртыш?

Дым отрицательно покачал головой и презрительно фыркнул, словно его оскорбили в лучших чувствах.

Я еще раз почесала в затылке. Вот ведь ситуация. С одной стороны, все лучше не придумаешь, — работа без страха лишиться способности превращаться в Тень, сделает мою тайную жизнь проще, — с другой, — я покосилась на, ждущего моего решения, волка — осложнит личную. Но, главное, с чего вдруг я чувствую себя такой смущенной?!

— Ладно, я поговорю с ней, а там посмотрим, — пробормотала я. — Пойдем, Дым, надо глянуть на этот таинственный обрыв.

Волк согласно фыркнул и подставил бок. У обрыва я пожелала увидеть хоть что-то, и перед глазами тут же вспыхнул путевой огонек.

— Обрыв как обрыв, — вздохнула я, когда мы медленно брели вдоль края, начав с места, где я, едва ли не каждый камень знала в лицо, но зверь подо мной неожиданно начал разгоняться. — Дым, ты чего?! Дым, ты что делаешь? Стой, Дым! Стой!!!

Но волк, будто не слышал. Даже со мной на спине, намертво вцепившуюся в его шкуру, Дым легко оторвавшись от земли и сделал затяжной прыжок в темноту. Но, когда я мысленно простилась с жизнью, вслух матерясь, как портовый грузчик, Дым неожиданно приземлился на плато, находящееся на значительном расстоянии от обрыва. Тусклый путевой огонек высветил скрытый спуск в долину, в виде витой каменной лестницы.

— Дым, ты гений! Скрытое плато! Исчезнувшие псы! Они просто прыгнули на плато и очень быстро спустились вниз. Все так просто! — восхищенно выдохнула я и чуть менее восторженно: — Но если ты еще раз повторишь что-то подобное — будешь искать себе нового напарника.

Дым повернул голову и насмешливо фыркнул.

— Я серьезно, — нахмурила брови. — Я думал, нам конец.

Волк еще раз фыркнул и потрусил к краю лестницы, и пока мы спускались, широкие каменные ступени нескончаемой чередой мелькали у меня перед глазами. Если бы не страх свернуться вниз, я бы, возможно, получала больше удовольствия от езды на Дыме, но сегодня мои руки плохо меня слушались, так что приходилось быть начеку, а это ни на секунду не позволяло расслабиться.