Сказка для злой мачехи или белоснежка на новый лад - [15]

И я посмотрела. От взгляда Дилана у меня по спине побежал холодок. Что-то жуткое и хищное показалось из глубины желтых глаз. Увы, в гляделки я никогда играть не умела, потому поспешила сказать то, что Дилан желал услышать.

— Я говорю правду, — собственный язык показался мне инородным телом. — У нас ничего не было.

Мужчина отпустил резко, что я едва не упала со скамьи.

— Хорошо, — улыбнулся он, а я наоборот взбесилась.

— Да, что с вами обоими такое?! — подскочила я с места, однако преимущества не добилась — даже сидя вразвалочку, Дилан выглядел, как очень умный и опасный хищник, игры с которым сулят большие неприятности любому, кто решит перейти ему дорогу. Мне не понравилось это чувство.

— Сядь, — мягко попросил Дилан.

Подумав, что веду себя глупо, — я же вроде как мириться пришла, — я села, испепеляя мужчину яростным взглядом. Именно в этот момент к нашему столику подошла Роби, и поставила кружку перед Диланом, но сделала это весьма экстравагантно. Во-первых, с моей стороны, а это неудобно и далеко, а, во вторых наклонилась так, что ее грудь едва не выпала прямо к нам на стол. Ну, что за…!?

— Твой пунш, Дилан, — пропела девица.

Я оторопело вытаращилась на деваху и почувствовала себя выпускницей закрытого женского пансиона, так как чувство брезгливости поднялось из глубин моего подсознания, и уже готово было сформироваться в язвительном замечании, однако, прежде чем это произошло, Дилан кашлянул в кулак.

— Спасибо, Роби, — произнес он тихо, но сухо. Его извиняющийся взгляд в мою сторону, убедил, что он здесь не причем, и, что ему самому неудобно за эту ее выходку.

— Может, что-нибудь еще? — просияла девица.

— Нет, Роби. Ничего не надо, — уголок плотно сжатых губ искривился в недовольстве.

— Может…., - замялась она, видя, что ее прелести совсем не привлекают мужчину напротив.

— Ничего не надо, Роби, — нахмурился брат Ринари. — Ты можешь идти.

Роби обиженно надула губки, фыркнула, скосив взгляд на меня:

— А тебе?…

— Нет, спасибо, — покачала я головой.

Раздосадованная отсутствием поддержки с моей стороны, девица тряхнула головой и спешно удалилась на кухню, под едва слышимые из-за фальшивого пения менестреля смешки посетителей. «Нашла, кого соблазнять, дуреха», — покачала я головой, смотря ей в след и ловя единственный заинтересованный взгляд трактирщика. Остальным было уже не до нас, так как менестрель подошел к самой любимой части баллады, где злую королеву в зависимости от интерпретации и королевства: вешают, рубят голову или травят. Меня передернуло от отвращения.

— Ну-у? Что насчет вашего интереса к моей личной жизни? Почему вас с Ироном так волнует этот вопрос? — напомнила я суть моего недовольства, поворачиваясь к Дилану, который продолжил пристально смотреть на меня, заставляя чувствовать себя как на иголках.

— Я уже сказал: «это в твоих интересах», — пожал плечами Дилан.

— А поподробней?

— Поподробней? — Дилан поскреб подбородок. — Скажем так, пока ты, — мужчина понизил голос до едва слышимого шепота, — всего лишь сторонний наблюдатель, проклятье Белоснежки на тебя не распространяется, но только ты станешь частью его замысла…

Дилан в знакомом жесте провел пальцем по шее, на той же ноте закончил и менестрель, от чего мне чуть дурно не стало.

— Откуда?… — одними губами спросила я.

Мужчина прикрыл веки, и на его губах появилась загадочная полуулыбка.

— У меня была цель, и было время. Мно-ого времени… И все благодаря тебе, — Дилан проследил, как двое в капюшонах покинули трактир. — Но здесь не лучшее место, чтобы говорить об этом, — мужчина отпил из кружки. — Посиди. Я соберу вещи, и мы поедем в замок.

— Погоди, — остановила я его. — А ты не хочешь узнать, зачем я здесь?

— Помериться с любимым братом?! — и столько ехидства было в его голосе, что я мысленно попросила у высших сил для себя пару лишних килограмм терпения.

— Помимо этого, — постаралась придать голосу оттенок непринужденности, но напряжение сквозило в каждом моем слове.

— Как я уже понял, — на мгновение глаза Дилана потемнели, — тебе нужна моя помощь.

— Да, но…

— Что бы это ни было, — уже весело усмехнулся Дилан, — ты просто не в состоянии справиться с этим в одиночку, ни так ли?! Поэтому ты и пришла.

— Да, но…

— Вот и разобрались, — качнул он головой, после чего развернулся и скорым шагом ушел наверх.

Я проводила его спину удивленным взглядом, но подать голос не решилась. Пусть идет все, как идет. Главное, я добилась того, ради чего пришла — Дилан едет с нами.

— Помирились? — подошел к столику трактирщик.

— Не уверена, — дернула плечом, — брат сложный человек.

— Но он ведь не прогнал тебя? — мужчина присел на лавку, тяжело облокотившись на стол, от чего конструкция жалобно заскрипела. — Нет. А, ведь мог. Я внимательно наблюдал за вами. Не знаю, из-за чего вы двое поссорились, но вас обоих это гнетет. А знаешь почему?

Я взглянула темные глаза Барона, окруженные сеточками морщин.

— Ты переживаешь из-за того, что случилось, а он… — глазами указал на лестницу. — Он переживает за тебя. Поэтому и злится.

— Переживает за меня? — приподняла я брови.

— Именно, — трактирщик поднял вверх толстый указательный палец. — Твой брат дорожит тобой. Поверь старику, я знаю, о чем говорю — у самого две младшие сестры замуж повыходили, да с мужьями уехали. Вон, дочку, одна прислала, пока у них в Ворвиге все не уладится.