Скажи мне, кто я - [78]

Я вдруг вспоминаю одно из значений ее имени. Богиня смерти… А Sarete ridotti можно также перевести как «Вы будете уничтожены». Я плохо знаю итальянский, иначе подумала бы об этом раньше. Это хитрый каламбур.

Никта бросается на меня, выполняя три быстрых, резких движения. Мне удается парировать, хотя и с трудом. Она стонет от злобы и целится мне в лицо. Я поднимаю меч, чтобы отразить удар, но, вместо того чтобы нанести его, она бьет меня ногой по ногам, и я падаю на спину. Никта тут же оказывается надо мной.

Обеими руками она поднимает меч над головой, намереваясь вонзить его мне в сердце. Я перекатываюсь, но недостаточно быстро, и лезвие задевает мне плечо. Замахиваюсь мечом, вынуждая ее отступить, и с трудом встаю на ноги.

Слышу, как Одд и Коннер кричат на нее, но она не останавливается.

Никта наносит удар, прежде чем мне удается восстановить равновесие. Я поднимаю меч, но под неудобным углом, и она так сильно бьет по нему, что выбивает оружие у меня из рук. На долю секунды наши взгляды встречаются, и она улыбается уголком рта. Один удар, и мне конец.

Поворачиваюсь и бегу к деревьям. Стволы в основном гладкие, а ближайшие ветви растут футах в двадцати над землей, но там, где были спилены нижние ветки, остались небольшие сучки.

Сапоги Никты стучат по траве у меня за спиной. Хватаюсь за остаток спиленной ветки и едва успеваю подтянуть ноги, как ее лезвие вонзается в дерево. Мне удается взобраться еще на несколько футов вверх. Никта кричит и мечется у подножия дерева. Выше залезть не удастся – следующая опора слишком далеко, а от неудобного положения у меня сводит мышцы рук и ног. Порез на плече пульсирует от боли, и я знаю, что еще минута, и я больше не смогу держаться.

Никта особым образом сжимает пальцами рукоять меча, и я понимаю, что она решила сменить тактику. Собирается метнуть его, как копье. Вот черт! Она щурится, рассчитывая траекторию. Но едва она заносит руку, как профессор Одд хватает ее за запястье. Она поворачивается, размахивая мечом.

Коннер достает из кармана блейзера шприц и колет ее в руку. Никта спотыкается, отступая на два шага, роняет меч и падает на траву.

– Приведите двух охранников и скажите им, чтобы отвели ее в темницу, – велит Коннер, и Одд убегает.

Я разжимаю хватку и спрыгиваю на траву. В течение нескольких ужасных секунд все молчат, не двигаясь. И тут до меня доходит: ни один из учеников не попытался мне помочь.

Коннер вытирает платком лоб и хмурится.

– Иди к врачу, Новембер.

Я смотрю на свою руку. С костяшек пальцев в траву капает кровь.

Глава двадцать шестая

Мы с Лейлой идем по пустому коридору к нашим апартаментам и несем книги. Путь нам освещает один-единственный почти догоревший факел, отчего большая часть стены утопает в темноте. Из-за наложенных медсестрой швов у меня болит рука, а еще я узнала, что в этой школе не признают болеутоляющих.

Я открываю дверь, и мы с Лейлой кладем книги на стол: кое-что по европейской истории для меня (Лейла сказала, они помогут мне понять основы того, чему она должна меня научить) и кое-что по криминологии для нее. Для отвода глаз она еще взяла несколько обычных книг по ядам и мечам, на случай если Пиппа отслеживает, что мы читаем.

Не понимаю, почему Лейла до сих пор тщательно изучает убийство Стефано, несмотря на то что Шарль был признан виновным, а нас с Эшем оправдали, но она, кажется, помешана на деталях. Может, она просто хочет понять, что произошло с ее другом? Я бы спросила Эша, нормально ли для нее такое поведение, но за весь вечер я ни разу его не видела.

Мы проверяем комнату, чтобы убедиться, что там никто не прячется, и Лейла усаживается на диван перед камином.

– Если Брендан потратил время на то, чтобы пробраться в комнату и написать послание у тебя на полу, почему он просто не убил тебя, когда у него была такая возможность?

Я сажусь рядом.

– Не знаю. – Непроизвольно трогаю повязку на руке. – Может, Никта сама хотела это сделать, нанести удар прилюдно?

Лейла покусывает губу.

– Да, но у нее ничего не вышло. И насколько я поняла, ты хорошо защищалась. Учитывая навыки Никты, это о многом говорит. Я думаю, она увидела шанс и воспользовалась им, вот и все. Иначе зачем ей рисковать и сражаться с тобой на глазах у всех, если можно просто проникнуть сюда и перерезать тебе горло?

Я содрогаюсь.

– Может, ножа с собой не было?

– Возможно. Но откуда у нее острый меч? Тренировочные лезвия недаром затупляют. Что-то здесь не сходится. – Лейла смотрит на потрескивающий в камине огонь.

– Коннер велел отвести ее в темницу, – говорю я. – Они собираются применить правило «око за око»? Как это вообще происходит? Строго говоря, она, конечно, всего лишь порезала мне руку, но ясно же, что она пыталась меня убить.

Лейла поворачивается ко мне.

– Точно сказать не могу. Я никогда не была свидетелем подобной ситуации. Что-нибудь они наверняка придумают. Насколько я знаю, в темнице неприятно, но уверена, тебе дадут возможность отомстить.

Я хмурю брови. Как бы я хотела, чтобы вся эта история с возмездием прекратилась.

– А что с Бренданом? Независимо от того, имеет ли он отношение к той надписи, сейчас он наверняка в бешенстве – один его друг погиб, а другая оказалась в темнице.