Скажи мне «да» - [11]

Кейн не был хорошим собеседником и всегда относился к разговорам, как пустой трате времени. Но сейчас что-то заставило его обратиться к Лиз:

— Как вы чувствуете себя?

Он видел ее в одиннадцатичасовой передаче новостей в первый вечер после похищения. Она выглядела бледной и изможденной. Сейчас на ее щеках появился слабый румянец. Это естественный цвет ее кожи или следы косметики?

Лиз была благодарна Кейну за его простой человечный вопрос. Тяжесть у нее на душе несколько уменьшилась.

— Ничего, полагаю, оттого, что я здесь.

Кейну не хотелось, чтобы она испытала чувство горечи, ведь Вальдес мог вернуться в любой момент с отрицательным результатом. Он устало провел ладонью по лицу, пытаясь собраться.

— Послушайте, Лиз, я должен сказать вам, что у нас нет никаких гарантий. Большая часть преступлений остается нераскрытой. Ладно, я не должен бы вам такое говорить, но я почти не спал эти две недели, и мой мотор работал лишь на том горючем, что содержится в кофе.

— Вы только сказали правду…

— Это от недосыпания.

Лиз наклонилась над его исцарапанным столом:

— Может быть, вам лучше пойти домой отдохнуть, а мне остаться?

Кейн засмеялся.

— Когда мы получим какое-то известие от Вальдеса, мы оба пойдем домой. Договорились?

Лиз не хотела идти домой. Она хотела быть здесь с ним, отрабатывать каждую версию, беседовать с людьми, которые хоть чем-то могли ей помочь. Но она и умолчала об этом, коротко сказав:

— Идет.

Лиз положила свою ладонь на его руку. Когда ее пальцы скользнули по его руке, между ними словно проскочила искра: чувство, которое невозможно объяснить.

Это оттого, подумал Кейн, что он устал. Вот почему это произвело на него большее впечатление, чем могло бы. Он не владеет собой, и будет хорошо, если ему удастся благополучно добраться до дома.

Лиз же испытала от этого короткого прикосновения неведомое ей раньше чувство — чувство уверенности в том, что она находится под защитой, что все рано или поздно будет в порядке.

Наконец в комнату ворвался возбужденный Вальдес, привнеся с собой дух энтузиазма. Кейн и Лиз бессознательно отдернули руки. Если Вальдес и заметил что-то, то не подал виду.

— Детектив, взгляните: мы получили несколько телефонограмм!

Он помахал листками, потом положил их на стол и разгладил, сияя так, словно нашел золотой самородок.

— Что там? — спросила Лиз раньше, чем Кейн успел открыть рот.

— Лист задержаний, — объяснил Вальдес. — Из Феникса. Розалинда Вард была арестована десять лет назад за похищение ребенка.

Лиз обменялась взглядами с Кейном. Перевернув страницу, Мэдиген взглянул на фототелеграфный портрет, приложенный к сообщению. Фотография обвиняемой десятилетней давности.

— Это она! — вскричала Лиз. Возбуждение настолько переполняло ее, что она едва могла говорить. — Это та медсестра, которая заходила в мою палату!

— Хорошая работа, Вальдес, — сказал Кейн. Молодой человек, размотав рулон, разгладил второй лист.

— Наша подозреваемая ездит не на краденой машине. Я запросил, как вы сказали, Департамент моторных экипажей в Сакраменто, и они прислали нам копию регистрации. Вот номер лицензии. — Он пододвинул лист так, чтобы Лиз тоже могла его прочесть.

— А вот список ее нарушений правил дорожного движения. Ни одно не оплачено.

Он передал лист Кейну. Список был обширным за последние два года.

— Отпечатки пальцев есть? — спросил тот.

— Просите и получите, — Вальдес порылся в бумагах и протянул последний лист: — Любезность департамента полиции Феникса.

— Прямо как к Рождеству, — пробормотал Кейн, снова просматривая все бумаги. Потом сложил их и убрал в папку. — Запросите теперь о нарушениях правил движения Аризону или Неваду. Это может помочь нам проследить ее маршрут. Он повернулся, чтобы взглянуть на карту. — Готов биться об заклад, что шесть недель назад она была в Неваде.

Лиз посмотрела на него с недоумением. Кейн указал на яркую точку на карте:

— Здесь из больницы графства был похищен ребенок Санчесов.

— Вы думаете, что одна женщина совершила все похищения? Это кажется невероятным! — сказала Лиз.

Мэдиген взглянул на нее. Она еще не разглядела темную изнанку жизни. Ей не дано понять мотивы действий таких людей.

— В этом нет ничего невероятного.

— Но что заставляет человека совершать такие отвратительные поступки? И как можно жить, зная, сколько горя они причинили, сколько сердец разбили?

— Достаточно просто. Он делает то, что у него лучше всего получается. Розалинда наверняка связана с какой-то группой. Они продают новорожденных бездетным семейным парам, которых не тревожит, откуда доставляют им детей. А может быть, есть настолько наивные люди, которые считают, что совершают обычное усыновление или удочерение. Деньги из рук в руки. Никакого следа в бумагах не остается.

— И что же вы будете делать теперь?

Она достала его. Кейн ответил раньше, чем подумал.

— Я хочу пообедать не тем, что доставляется в бумажных коробках, потом принять душ и поспать два или три часа на кровати, которая не намнет мне бока!

Кейн выглядел изможденным. Лиз поняла, что перешла дозволенную черту. В конце концов, он ведь не компьютер, а человек!

— Я могу взять на себя заботу о еде.