Сказание о мертвом драконе - [28]
— Даже жалко их, — вновь засмеялся Эспен, начав складывать учебники. Все последовали его примеру, пора уже собираться.
— Арон, — позвала я старосту, и тот недовольно на меня зыркнул, — а как называется эта секта?
— Ой, Фрида, оно тебе надо? — безразлично отозвалась Линна, утягивая меня за руку к выходу.
— Сподвижники черного дня, — послышался мне ответ. То еще названьице, что сказать. Если все так уверены в их слабости, это, безусловно, успокаивает и вселяет надежду, но мама говорила, что люди, одержимые своей идеей, опаснее всяких агрессивных существ. Не думаю, что ректор Академии не принял эту Секту во внимание. Просто из любопытства, но хочется узнать об этой организации больше. Быть может, и у Торвальда стоит спросить. Он-то во всей этой сфере побольше всех знает.
— Ничего я не знаю, — скучающе заявил мой напарник, поправляя на мне меховой воротник и выпуская в воздух клубы пара. — Мелкие сошки, значит. Таких полно.
Я опустила взгляд на хрустящий растоптанный под ногами снег, на котором чередовались следы подошв и огромных лап.
— С чего тогда весь этот режим?
— Тренер сказал, что обычная статистика. Зимой увеличивается количество краж, и каждый год какой-нибудь аристократ попадает впросак. А Академии потом разбираться с возмущенной родней, вот и надоело это дело ректору.
— Вот как, — укутавшись в теплую накидку, я поморщилась, когда очередной порыв снега, хлынувший из-под крыльев взлетающего феникса, вонзился иглами в лицо. — Хоть бы площадку расчистили, — буркнула уже в воротник, в который я ушла с головой.
Со стороны Торвальда послышался гулкий смех. Его ладонь смахнула с моей макушки кучку снега.
— Пошли уже, а то ты тут в снежную бабу превратишься, — Торвальд, одетый довольно легко, как по мне, посмотрел куда-то в серое небо. Если подумать, то тут только я мерзну… Я привыкла к жаре и зною, но никак не к холоду, поэтому стою тут и дрожу, как мелкие собачки, которые не знают умрут они сейчас или попозже. — Красивое время года, а ты…
— Красивое, кто ж спорит, — проговорила я дрожащими губами, — да только… морозно чересчур…
— Фрида, я сейчас в пальто, а у тебя помимо двух свитеров ещё и накидка меховая.
— А ты не в Пустыне рос…
— Ох, ну и мерзлячка же, — по-доброму произнес он, прижимая меня к себе и растирая руками. Да у меня в тот момент кровь не от растираний хлынула, а от положения неловкого такого. Как парочка выглядим, ну точно. К чему это. — О, покраснела. Оттаяла?
— Оттаяла, — вновь буркнула я, отправляясь на площадку. Холод холодом, а тренироваться надо.
В итоге я заболела. Слегла с высокой температурой, болью в горле и напрочь забитым носом, отчего пребывание рядом Альда не раздражало обонятельные рецепторы. Он проводил со мной почти все свое свободное время: накладывал холодные марли на лоб, насильно всовывал ложки с бульоном, кормил лекарствами по расписанию. В этом ему помогала Линна и Вендела, потому что Шон вздумал лечить меня слизью, а Центрион какими-то травами, от которых задохнулись все, кроме меня. Напарница Венделы говорила о том, что если держать у горла больного лезвие меча, болезнь уйдет быстрее. Это я на тот свет уйду быстрее, чем болезнь. Длилась вакханалия до тех пор, пока Орион не прислал быстродействующее лекарство, которое подняло меня на ноги за два дня.
И вот поднялась я, полетала три раза и свалилась на этот раз с бронхитом. Общага меня уже проклинала, но тем не менее лечила сквозь вонь и брань. Не для меня зима, не для меня. Зато температура, при которой расплавиться можно, пожалуйста! Даже станцую. Но не на снегу. Это Торвальд, выросший в северных землях, ходил по морозу в одном пальто, если не в рубашке, а я за ним плелась как комок одежды.
Так и проболела я всю зиму. С наступлением весны следующим слег Эспен от аллергии на цветущее в ту пору растение. Пост сдал, пост принял, как говорится. И на второй курс мы перешли зачахшими, сопливыми и сонными. Так и прошел мой первый год в Академии. Мы дрались с парнями за ванную, портили балы, летали высоко в облаках на напарниках и на алкоголе, учились и узнавали много нового об этом мире, в котором хотели быть всадниками. Даже нашли общий язык с аристократами, с которыми нас стали связывать общие воспоминания. А я нашла хорошего напарника. И, даже если мы расстанемся через четыре года, я дорожу нашими полетами. Да, я пустынница со светлой магией, а он черный дракон из северных земель. Между нами не должно быть ничего общего, и в то же время никому другому свою жизнь я доверить не смогу. Это был хороший год. Надеюсь, что и все остальные будут такими же. У нас впереди ещё много воспоминаний и приключений. И все у нас будет хорошо…
— А с чего это вдруг у нас все старое общежитие прогуляло занятие по религии? — многозначительно подняла бровь комендантша, отрываясь от документов на столе.
— Да… Бес попутал… — буркнул где-то позади меня голос Эспена, что всегда на занятиях по зельеварению занимал последние котлы. На самом деле мы попросту проспали. А нечего вставлять занятие в восемь утра на другом конце Академии!
— Тебя Эспен бесы по жизни путают, как я погляжу, — ухмыльнулась женщина, вставая из-за стола и встряхивая в руках небольшой мешочек. В нем, судя по звуку, лежали какие-то деревяшки. — Гляжу на ваши лица и понимаю, что пришла весна. Знаю, что пришла весна — пора любви, кого нашел, того… люби… НО! Не за горами фестиваль и соревнования. А посему краткий экскурс, если кто не знает, — на этих словах комендантша посмотрела на нас.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
Дорогой читатель, я просто обязан тебя предупредить. Через пару мгновений, как только перевернёшь последнюю страницу романа «ДОЧЬ БОГА», ты примешься читать его с самого начала, чтобы подольше не расставаться с любимыми героями и героинями.
Название произведения «Хитросплетение спиралей» – отражает метаморфозу власти, любви и мистики, в которые словно в паутину попадает главный герой. Сюжет романа повествует о молодом преподавателе археологии Владе Нагорном. Он мечтает о научной карьере, но судьба сводит его с Глебом Черновым… Новый друг, узнает о непревзойденном таланте Влада как художника и скульптора, и предлагает заняться подделкой художественных ценностей… Эта встреча меняет жизнь главного героя и из амбициозного интеллигента он превращается в мошенника…
В романах Виктории Смирновой смешаны самые разные жанры: детектив, мистика, мелодрама, фэнтези, путешествия… Герои серии «Поцелуй Мира» обладают удивительными способностями понимать животных и природу, растворяться в окружающей среде, уклоняться от летящих в них предметов и самим попадать в любые движущиеся объекты. Находясь Москве и Лондоне, они сами становятся объектами преследования со стороны неизвестных им сил. Кто-то убивает родителей главной героини Риты, а затем похищает её близкого друга и охотится на неё саму.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?
Захваченная, забранная от семьи и лесов, самый большой страх Арии не близкая смерть, с которой она столкнулась, а быть выбранной в качестве кровавого раба для члена одного из правящих вампирских родов. Что бы ни случилось с ней, Ария знает, что должна скрывать свою личность от монстров, лишивших ее свободы. На ней клеймо члена сопротивления, но вампиры не знают, как глубоко она вовлечена в это, и никогда не должны узнать.Несмотря на надежду на смерть, мир Арии переворачивается с ног на голову, когда вампир по имени Брейс заявляет на нее свои права.