Сказ про невероятных лесных жителей и Клеща-Вруна - [28]

Это было очередное надувательство, потому что в Светлолесье проживало несметное число умных и честных обитателей, готовых стать домоправителем не для собственной наживы, а для блага всех светлолесов. Но как только кто-нибудь из этих достойнейших жителей заявлял о желании выбраться домоправителем, как на него тотчас набрасывались всем гадюшником, и защёлкивали наручники на долгие годы, а иных жалили до смерти.

Вот и в этот раз Клещ-Врун, хоть и беспокоился, что всё проходило не так гладко, как обычно, однако не сомневался, что его змеёныши всех запугают, так что серьёзных соперников на выборах у него не будет.

26.Глава о том, как Ёжик поднял флаг, а Клещ-Врун антенну.

Ёжик тем временем продолжил путешествие по Светлолесью, но отныне мысли его были совершенно другими. Жителей на каждую новую встречу собиралось всё больше, и вместо растерянности Ёжик видел теперь решимость, а вместо страха - веру.

«Не нужно, не нужно никого бояться! - взывал он к светлолесам, - Ведь это наша страна для жизни, а не кормушка для негодяев!». И он брал в лапу тапок, и тряс им, напоминая всем, что непрошенные гости типа мух, клещей и тараканов очень боятся обыкновенных домашних шлёпанцев.

- Ёжик, будь нашим домоправителем! Мы верим тебе! Спаси нас от деспота! - просили его приходившие жители.

- Где ваши тапки, светлолесы? Наше будущее можно спасти только вместе!

Ёжик не сразу решился откликнуться на эти пожелания светлолесов. Он думал о том, что мало чего понимает в устройстве общего хозяйства, и что каждому хорошо бы заниматься именно тем делом, которое он умеет лучше всего. И Ёжик смог бы построить большой и светлый дом для семьи, но не был уверен, что общее хозяйство можно отстраивать теми же инструментами.

«Но! - пришло в голову Ёжика решение, - Мне не обязательно всем править. Ведь нам нужно только смести с этой должности Клеща-Вруна. А потом можно сразу же провести честные выборы, на которых каждый сможет выбирать того, кого хочет сам. Найдутся тогда толковее меня, и уж точно толковее Клеща-Вруна, и они помогут лесному народу обустроить общее хозяйство как нельзя лучше».

И вот тогда Ёжик обвестил, что будет бороться во вселесных выборах.

Эта новость вызвала взрыв воодушевления в Светлолесье. К Ёжику вызвались подсобить тысячи волонтёров, и никто из них не требовал оплаты своих усилий.

Вслед за Ёжиком о желании бороться за пост заявили ещё некоторые жители. Среди них были не только подставные жабы, но и несколько замечательных особ, желающих изменить жизнь порядочных светлолесов к лучшему. Громадные толпы собирались на их выступления.

Клещ-Врун из своей чёрной резиденции со страхом и ненавистью наблюдал, как жители готовятся выбирать другого правителя.

«Предааааатели!» - завопил он и затопал синими лапками.

И клубок змеёнышей, который постоянно его сопровождал, зашипел сотнями голосов: «Предателишшшш... предателишшшш... ».

Змеёныши неистово шипели, а из их ужасных раскрытых пастей стекал яд и падал на землю. И там, куда он падал, земля становилась красно-зелёной, и на ней ничего не росло.

А честные лесные жители снова вспомнили о своих предках, воевавших за независимость. Вспомнили про старожитный герб с грозным всадником, и крепили рисунки с ним себе на одежду и на всякие другие предметы. На дому и в мастерских, на каждом углу, стали шить флаги с милой сердцу светлолеса расцветкой - в знак того, что никогда светлолесы не забывали о свободе, и пришло время бороться за неё, как в былые времена сражались их славные предки.

Как же не понравились эти флаги Клещу-Вруну и змеёнышам! Пусть флаг - это всего лишь кусок ткани, но как символ он объединяет сердца ратников, позволяет их почувствовать себя единой силой. И если ты прочитаешь о битвах в древние времена, то поймёшь, как много значили флаги и знамёна для каждой армии, в любом из сражений. И насколько почётным было звание знаменосца. А если хорунжего ранили или убивали в схватке, самый отважный воин снова поднимал стяг, и армия вновь воспаряла духом, видя, что ещё ничего не проиграно, и бой продолжается.

И стала сползаться болотная нечисть в чёрную резиденцию на совет, чтобы выдумать, как бы им оболгать стародавний флаг, и запретить его. А Клещ-Врун призвал тысячу мух, и вежливо предлагал им присесть себе на коленки.

И зашипели чёрные глашатаи, прислуживающие хозяину: «Под этими знамёнами нас хотели поработить, а детей наших глотали живьём!»

И тысячи вонючих мух вылетали с собрания, носились по лесу и надоедливо жужжали над головами прохожих: «Дедыжжжвоевали! Дедыжжжвоевали!»

Эх, жаль, что деды, которые воевали, не дожили до этих времён. Уж их-то уговаривать взять тапки в руки было бы не нужно. И хотя в их молодости был свой монстр, попивший крови, но плоть его была из стали, слуги были из чугуна, а занавес из железа. И пришлось ждать, пока всё это не заржавеет и не рухнет само. Но вот мух, клещей и змеёнышей гнали бы деды так, что те собирались бы не в резиденциях, а в самых заброшенных буреломах, и не смели бы оттуда даже пискнуть.

Друг мой, но какая бы глупость не была произнесена, всегда найдётся тот, кто в неё поверит, если только она была завёрнута в яркую обёртку. И некоторые простаки, у которых червеолог выел мозг, слушали мух и змеёнышей, и из их широко раскрытых ртов начинал стекать такой же яд, как из клыков гадёнышей. Сколько было в той чепухе правды, и была ли она вообще там, они даже не пробовали задуматься. Такие жители, - с ушами, как у слонов,- были выдрессированы червеологом в пустой голове, и каждый вечер по его команде немедленно бросали все дела и недоеденные бутерброды, и неслись, пихая один одного, чтобы поскорее занять место перед глуповизором. Оттуда им вещали, что одно их ухо треугольное, второе овальное, а стародавний флаг светлолесов коричневого оттенка. И они, как круглые дураки, этому верили тоже. И оттого такие жители с трудом подбирали себе в галантерее шляпки на голову, потому что им жутко мешали выросшие на макушке маленькие телевизионные антенны.